Кружева плотно обхватывают бедро Олега, по ноге тянется сетка, и он словно пытается спрятаться — притягивает колени к груди, комкает в кулаке одеяло — того гляди набросит его на себя. Сергей берет его за лодыжки, сев между ног, и разводит их шире. Тянет к себе.
Нет, дорогой, не спрячешься. Так непросто было упаковать тебя в пошлые сетчатые чулки, и теперь я этим наслажусь сполна... Олег смотрит на него с опаской, чуть краснеет, но не сопротивляется. Позволяет выпрямить его ноги. Откидывается на подушки.
Его расслабленная поза, полусогнутые ноги очаровывают. Он совсем обнажен, но в следующий раз Сергей уговорит его на кружевное белье, он даже нашел девочку, которая шьет кружевные трусики для мужчин и просит за них смешные деньги в инстаграме. Закажет, покажет, и Олег не устоит.
Но пока — его бесконечные ноги в сетку. Его крепкие бедра, стянутые кружевами. Его нервное поверхностное дыхание, словно он не понимает, как красив. Сергей любуется, ласкает пока одним лишь взглядом и немного — большими пальцами по выступающим косточкам лодыжек. Встает от вида.
Он касается себя через нижнее белье, надавливает — не сейчас. И плавно тянется губами от кончиков пальцев ног до кружева на бедре по левой ноге Олега. Скользит вверх, дыханием ставя волоски на ногах дыбом. А потом — обратно по правой. Доходит до ступни, прикусывает пальцы.
Тянет их в рот, языком — по сеточке между пальцев, по изгибу стопы.
— Серый, — словно просит Олег, тянет ногу к себе, и Сергей соглашается: хорошо, как скажешь...
Делает, как Олегу привычно: вклинивается между его ног, целует в губы. Но тискает его бедра, щелкает резинкой чулок.
Трет сетку, чтобы остались красные следы на коже. Перетекает на колени, усевшись между ног Олега, и кусает его бедра. Олег возится, стискивает простыню пальцами. У него стоит, но он даже не просит прикосновений, лишь шумно дышит, смотрит во все глаза. Просит:
— Разденься...
И Сергей стягивает в одно движение нижнее белье, остается голым перед ним. Уже не может сопротивляться желанию: трется членом о бедро Олега, пытается сдержать стон, но не выходит — шумно ахает от того, что головка тычется в крупную сетку. Олег закидывает одну ногу ему на плечо.
Сергей приникает губами к его голени, целует, цепляет зубами сетку на бедре. Членом — по другой ноге, по упругим мышцам. Придерживает чулки кончиками пальцев и членом проникает в одну из ячеек сетки, скользит по упоительно гладкому бедру, чулки трут нежную кожу до стона.
Сергей едва понимает, что делает. Тискает бедра, кусает их через чулки, скользит членом по внутренней стороне, а потом неожиданно для себя дергает сетку, рвет ее, тут же — зубами там, где обнажилась кожа, Олег сипло вскрикивает, остается след-полукружье. Сергей поднимает взгляд.
Встречается глазами с Олегом. Хрипло приказывает:
— Сожми бедра.
И Олег выполняет, старательно сводит ноги. Сергей укладывает его голени себе на плечо, членом — между бедер, одно — все еще в чулке, на втором — расползается дырка, и Сергея перекручивает от контраста кожи и ткани.
Он судорожно берет Олега между бедер, тот глядит, приоткрыв рот, сведя брови домиком. Хватает за предплечья, локти, чуть слышно стонет, словно это ему сейчас хорошо, словно он скользит между ног, он щелкает резинкой чулков, он рвет в клочья сетку... Сергей, сжав бедра, кричит.
Кажется, что во весь голос.
Но выходит лишь надсадный сип, горло сжалось, судорога прошила тело, все спустилось вниз, сконцентрировалось — и он замирает, кончая. Сперма — на живот Олегу. Отклоняется назад, заканчивает рукой, всхлипывая, и — на бедра, на черную сетку чулков.
Завороженно глядит, как падают светлые капли на сеточку, на кружева, на бедра. Олег расслабленно разводит ноги. На левой остатки сетки и кружевную резинку соединяет тонкая ниточка. Сергей разрывает ее зубами. Приникает ртом к члену Олега, жадно заглатывает его.
Олег, ахнув, забрасывает ноги ему на плечи.
И Сергей благодарит его — за то, что согласился исполнить фантазию.
~fin
(многие ждали, многие верили, а я накидался и начеркал ерунду)
• • •
Missing some Tweet in this thread? You can try to
force a refresh
Летом расцветают на лице Сережи крапинки — и Олег то и дело завороженно таращится на них. В семье ни у кого не было. С друзьями не слишком складывалось, в школе он таких не видел. А у Сережи, прикипевшего к Олегу зимой, оказывается, есть рыжие точечки.
Олегу хочется прикоснуться к каждой кончиком пальца, но он вспоминает, как бабушка отчитывала — лицо не трогай. Ее слова уже стираются, остается лишь интонация — надо же, как быстро забывается язык, который звучал лишь дома, в темной маленькой квартирке.
Сережа, сидя на перилах над Мойкой, болтает ногами, и Олег, глядя на него, думает: поймаю, если не удержит равновесие и упадет. А если не успею?.. Он представляет, как нырнет следом — рыбкой, как папа учил из лодки на озере; схватит, вытащит, спасет...
Серый любит, чтоб красиво, повторяет про себя Олег, обдергивая лепестки с нежно-розовых кустовых роз. Потратил все деньги, исколол все руки. Купил шампанское. Повода нет. Просто первая ночь в их первой снятой квартире. Впервые вдвоем. Одни.
Лепестки мелкие, он понимает это лишь теперь — нужно было брать другие розы. Что уж, поздно… Он ссыпает лепестки в ванну, берет ярко-фиолетовую бомбочку. Если сработает, вода будет кислотного цвета. Серый заверещит от восторга. А, черт, тогда ведь лепестки незаметны будут…
>>
Олег порывается было собрать лепестки и перенести их в кровать, украсить ими хлопковые серрватые простыни, но ворочается в дверном замке ключ, и он выдыхает:
— Блин.
Оглядывается и быстро сует бомбочку в таз с грязным бельем.
я сейчас заплачу
писал большую красивую ветку о сероволках
машинально решил ответить на увед - сообщение в тви
и вся ветка стерлась
ВСЯ
пиздец
твитор худшая соцсеть
как блять можно не сохранять твиты в черновики автоматически
как можно наступать на эти граббли в очередной раз
рыдаю
там блять было о х у е н н о
просто поверьте
это было охуенно пиздец как
и мне остался один твит, чтобы дописать
и все, пиздец
все пропало
😭😭😭
Новый приятель Олега, закрывая блокнот всем телом, опять что-то рисует; на миг он отрывается и заправляет за ухо прядь волос. Олег рассматривает его. Заняться больше нечем. Не уроками же. Игрушки поломаны, телик после ужина строго по два часа, а дальше - ни-ни.
Поэтому Олег смотрит на Сережу. Рисунок показать не просит: знает, что не даст. Он все еще дергается, если подойти к нему со спины. В школе прячет блокнот и пенал глубоко в рюкзак, а потом отдает его Олегу.
У них молчаливая договоренность: Олег несет рюкзак, а Сережа размахивает руками, пересказывая очередную прочитанную книжку.
Сейчас Сережа, закрыв блокнот, поворачивается к Олегу, щуря глаза, и спрашивает:
— Что?
— Ничего. Просто смотрю.
Олег очень старается втрахать Сергея в кровать разными способами, но больше всего ему нравится лицом к лицу. А это означает, что Олег возит его по подушке и простыне, все вокруг в рыжих волосах, а в итоге Сергей пытается распутать колтуны на затылке, приговаривая:
— Ты последний раз сверху, Олег. Я серьезно говорю: последний.
— Ты же с ума сойдешь без моего члена, — пытается пошутить Олег, но, наткнувшись на гневный взгляд, замолкает. Подумав, робко предлагает: — Может, отрезать?.. Или я лучше резинку куплю, — торопливо исправляется он.
>>
Предсказуемо они, завалившись в койку в порыве страсти, устроившись в машине, даже на надувном матрасе на пляже, забывают забрать волосы в хвост; и обычно презирающий мат Сергей, распутывая волосы, все больше раздражается и шипит:
— Блядь. Только снизу. Ты. Только. Снизу.