У Шерлока из 2-го отряда всегда был хитрый план. Настолько хитрый, что в том году в Королевскую ночь весь его отряд был перемазан пастой, кроме него. Но в этом году Шерлок работал не на количество, а на качество.
Намазать пастой надо было всего одного парня, зато какого! Спортсмен, гений математики и просто красавец. Ну, по меркам Шерлока так точно. У Уильяма Джеймса Мориарти не было недостатков, зато были слабости. Слабости есть у всех.
Вот диджей Фон Гердер терпеть не может медляки, а охранник Моран душу продаст за бухлишко. С Уильямом всё было немного сложнее. Ну, ладно, много, но Шерлок отступать не собирался.
Королевская ночь обычно была последней ночью смены. А это значило, что ей предшествовали плотный ужин, большой концерт и зажигательная последняя дискотека. Достаточно, чтобы утомить кого угодно. Но не Уильяма, которого Шерлок привык с издевательской нежностью называть «Лиам».
Можно было, конечно, просто зацеловать Лиама до изнеможения в курилке, но Шерлок Холмс не искал лёгких путей.
Подготовку к королевской ночи Шерлок начал заранее. Ещё с середины смены он прислушивался, прикидывал варианты, договаривался…
Ему даже удалось осмотреть хорошенько палату братьев Мориарти, когда те после ночной вылазки на заброшку пустили его поспать у них. Поэтому в предпоследнее утро смены Шерлок проснулся во всеоружии. Проснулся, но на зарядку всё равно не пошёл.
Впрочем, к этому уже все так привыкли, что даже Лестрейд с Хадсон не возмущались. А последняя даже была довольна: Шерлок с утра помог девочкам убраться в их домике. Чего только ни сделаешь, чтобы командирка отряда не спалила тебя после отбоя на улице с тюбиком пасты наперевес.
День обещал быть насыщенным для всех, но для Шерлока — в особенности. После завтрака он успел заскочить к младшему отряду: занёс Уиггинсу и ребятам пару фунтов стерлингов на чай и шоколадки.
Остальное время Шерлок всецело посвятил Лиаму: то прибегал к нему с интересной загадкой из журнала, то просил объяснить решение сложнейших тригонометрических уравнений, а под вечер и вовсе завёл шарманку про переменные в языках программирования.
Лиам никогда не был против сцепиться с ним языками (во всех смыслах, чёрт!), откладывал ради этого все дела и даже закрывал глаза на недовольство милашки Лулу (так Шерлок обзывал Льюиса). Шерлоку от этого хотелось забраться на эстраду и громко фальшиво петь.
Но сперва нужно было довести до конца Хитрый План.
Наконец отгремела последняя дискотека (на которой пьяненький Лестрейд на спор позвал танцевать помощницу директора Манипенни под медляк, который скрепя сердце поставил Фон Гердер).
Дети неспеша расходились по отрядам: всем хотелось хоть ненадолго продлить веселье замечательной смены. Шерлоку оставалось только ждать и курить, глядя на море. В курилке этого сделать не вышло:там Шерлок застукал своего брата Майкрофта с вожатым первого отряда мистером Мориарти.
Застукал за делами весьма интересными, но тем лучше. Обменявшись взглядами «Я не палю тебя, а ты — меня», братья разошлись с миром.
Наконец лагерь более или менее затих, готовясь к ночи. Пришла пора пустить с таким трудом собранные карты в игру.
Около полуночи Шерлок подошёл к раскидистой иве, что произрастала совсем рядом с домиком первого отряда. В кроне дерева послышался шорох, и вскоре по стволу неуклюже спустился Джон.
— Чё там? — осведомился Шерлок.
— Да блин, руки затекли, — горячо зашептал Джон, но понизил голос, когда Шерлок на него шикнул. — Спят. То есть, Льюис нормально спит. А Уильям, он прям в одежде в нелепой позе и с книжкой…
— Всё по плану, — Шерлок маниакально заулыбался и по привычке провёл серёжкой в языке по зубам. Рука его с готовностью сжала тюбик зубной пасты в кармане.
— Думаешь, они не проснутся?
— Лиам не проснётся, — с триумфальной ухмылкой на лице утверждал Шерлок. — Его братья как-то спалили, что он жесть как легко вырубается после кучи умственной работы. А уж я об этом позаботился. Его теперь даже Биг-Бен не разбудит.
— А Льюис?
— А, это самое интересное. Смотри, — Шерлок рукой показал другу притаиться в кустах и наблюдать. Вскоре из зарослей на другой стороны дороги высыпали невысокие фигурки. Похихикивая и перешёптываясь, они подобрались к крыльцу домика, после чего исчезли внутри.
На некоторое время воцарилась тишина. Прошло минут пять-семь прежде, чем раздались отчаянный топот и визги. Малышня выскочила из домика и, теряя на ходу тюбики с пастой, с гоготом кинулась врассыпную.
За ними, одетый в пижаму, нёсся Льюис Мориарти, гневно размахивая палкой-чесалкой для спины.
— Отличная работка, Уиггинс, — похвалил Шерлок и поднялся. — Ну, я пошёл.
— Удачи, — Джон встал, чтобы похлопать товарища по плечу. — Я отмажу тебя, если что.
— Понимаешь, как это звучит в Королевскую ночь? — Шерлок усмехнулся и, кивнув другу, зашёл в домик.
Входную дверь стоит закрыть сразу, чтобы выиграть время, если что. Первый этаж жилой, но пуст: Ирэн Адлер после отбоя убежала в библиотеку пить вино с девчонками из соседнего отряда. А Шерлок ей в этом помог. Немножко. Лестница на второй деревянная, но не скрипит.
Шерлок быстрым шагом поднимается наверх и в полутьме палаты застаёт Лиама полулежащим на своей кровати прямо в пиджачке и брюках.
«Даже разуться не успел, как вырубился», — думает Шерлок и поднимает с пола упавшую книгу, а с ней и закладку-линейку.
Триумф уже близко: Шерлок мастерски отвинчивает тюбик. В нос бьёт ментоловый аромат — напоминание лагерного утра, горького кофе, дешёвого чая и плохих сигарет с прятками от Майкрофта по курилкам. Напоминание о солёном море и больном горле после весёлого костра.
О драке в столовой, поцелуях в старом лагере и заброшенной шахте. Об укусе от лесного ежа, весёлых вызовах Пьяного ёжика и Матного гномика после отбоя. Об игре на знакомства в первый день, рыбалках на пирсе, дискотеках почти без медляков.
И о выигранном вместе с Лиамом футбольном матче. Шерлоку хочется закурить, чтобы не раздирало так грудь. Но курить в домиках нельзя, и ему остаётся лишь провести пятернёй по своим волосам и глядеть на лицо Лиама.
Красивое, бледное, невинное лицо, которое хочется то ли измазать зубной пастой, то и поцеловать. И Шерлок прекрасно помнит, что из двух ему следует сейчас сделать. Палец ловко набирает немного бело-голубой пасты и замирает над губами спящего.
Нет. Как же так? Он же всё просчитал. Его план был идеальным, да? Он учёл все факторы, все слабости Лиама… вот только о собственных позабыл. А ведь слабости есть у всех. И слабость Шерлока сейчас перед ним.
— Вот чёрт, а, — беззлобно шепчет Шерлок в пустоту, доставая бумажный платок, чтобы вытереть руки и стереть случайную крапинку пасты у Лиама со щеки. А потом, не в силах вынести вид ангельского лица, наклоняется и целует скрытый за пшенично-светлой чёлкой лоб. — Спи сладко, Лиам.
— Шерлок Холмс, чёрт бы тебя побрал! — пулемётная очередь шагов проносится вверх по ступеням, а дверь в палату едва не слетает с петель. На пороге стоит запыхавшийся Льюис, угрожающе направив на Шерлока чесалку. — Немедленно отойди от брата!
— Да ладно тебе, Лулу, я ничего не сделал, клянусь! — Шерлок нервно смеётся и поднимает всё ещё заляпанные ладони. М-да, неловко вышло, ну ничего страшного. Он обязательно попытается в следующем году. Они с Лиамом обязательно встретятся здесь снова. Так они друг другу пообещали.
Прежде, чем Льюис успевает замахнуться чесалкой, Шерлок в два прыжка оказывается у окна, распахивает его и прыгает со второго этажа с криком:
— Джон, план «Б»!
Черри: «Нужно использовать прекрасные оттенки цветущей сакуры. Черри подходит не так много цветов. В основном, розовый. Ведь он розовый ниндзя». :'D
Джо: «основной цвет — спокойный, зрелый зелёный. Умиротворяющий. Поскольку Джо качок, есть такая проблема, что белый на нём смотрится слишком вызывающе».
Может ли такое быть? Мини-тред. (рт плиз, мне хотелось бы услышать мнение софандомцев)
Уильям не хотел жить. Он уже был мёртв внутри после содеянного, а снаружи пытался стать мёртвым, как мог: сперва травил себя сигаретами, затем отдал жизнь в распоряжение Шерлоку.
Когда Шерлок не принял его жертву, Уильям прыгнул. Со второй попытки, но у него это получилось. И хотя он колебался, его решимости не поменял даже Шерлок.
— Ты уверен, что нам стоит тратить конфеты на такое? — брезгливо спрашивает Льюис у брата, но отвечает ему почему-то Шерлок:
— А ты боишься, Лулу? Да ладно тебе, не Пиковую даму же вызываем, —
— с этими словами Холмс смачно щиплет Льюиса за обожжённую щёку, за что получает по руке.
— Тише, — шикает на них Уильям. — Иначе мы спугнём его.
Братья под чутким руководством Шерлока продолжают раскладывать на полу хлебные крошки и конфетные фантики.
Несколько конфет уже болтаются на верёвке, протянутой посреди комнаты на гвоздях-вешалках.
— Вы не представляете, что будет, когда он не сможет их достать! — Шерлок хихикает, будто ликует перед заведомо удачным химическим экспериментом. Льюис закатывает глаза.
— Льюис, я не хочу, чтобы ты туда шёл. Это опасно.
— Именно поэтому я и должен туда пойти.
Сейчас уже не вспомнить, кто подал идею выбраться ночью в заброшенный корпус.
Уильям и Шерлок явно делают это из любопытства, а Льюис просто не может отпустить дорогого брата одного. В любом случае теперь, когда все трое стоят перед обветшалым двухэтажным домишкой, отступать поздно.
Уильям, однако, настаивает:
— Знаю, ты волнуешься за меня. Но потому ты нужнее здесь. Если с нами что-то случится внутри, ты приведёшь помощь.
— А если опасность будет снаружи, ты нас предупредишь, — подхватывает Шерлок и суёт Льюису второй фонарик.
После отбоя прошло всего полчаса, а веселье уже вовсю накаляется. Фон Гердер на полную громкость врубает «Scooter».
Лестрейд снял галстук и гоняется с ним за лагерным врачом Заком Патерсоном, который отбивается от него историей болезни Льюиса Мориарти. Внезапно в актовый зал входит помощница директора, Манипенни. Все напряжённо замирают. Манипенни строго поправляет очки:
— Пьём?
— Ну что вы, — хитро щурится пожилой физрук по кличке Джек-потрошитель.
— Значит, сейчас будем! — Манипенни радостно вкатывает в зал небольшую тележку с ящиком грушевого сидра. Подгон встречают радостными воплями, будто все присутствующие не вожатые вовсе,