именинный #сероволк и собачка для чудесной @fox__in_fire 🎂
***
Иногда Серёжа думал, что зря не родился в какой-нибудь супергеройской вселенной.
Он любил код и вычисления, искусство Ренессанса и высокую моду, хитрые планы и странную газировку — много разных вещей, — но больше всего ему нравилось спасать мир. Именно поэтому внушительная часть доходов от «Вместе» направлялась на разнообразную благотворительность,
а кое в чём он даже участвовал самолично, чтобы не засиживаться в башне, как птица на шестке.
Серёжа любил спасать мир, а ещё он любил Олега, поэтому проблемы Олега становились проблемами галактического масштаба, и он был бы рад развеять на молекулы любую. Любыми способами.
Хотя бы вот кражей собак…
Или не только кражей.
Щенят было много: комки белого пуха роились вокруг них, ставили лапки на ноги, помахивали хвостишками, лизались, покусывались и тявкали.
Серёжа попытался отойти подальше, потому что такая концентрация ми-ми-ми
только для видеороликов хороша, а в жизни напрягает, зато Олег уселся на пол по-турецки и взялся методично тискать щенков под одобрительным взглядом заводчицы.
На серёжин взгляд, комки пуха друг от друга не отличались, и каждый из них обещал
вырасти в такую же гиперактивную сатану, как тот, которого они случайно украли. Тем не менее Олег долго выбирал, пока не остановился на одном:
— Эта. Мы возьмём её.
У малявки, в отличие от Серёжи с Олегом, была длиннющая родословная и соответствующее пафосное незапоминаемое имя.
Называли чудовище просто Плюшкой, игнорируя всю вереницу красивых слов из собачьего паспорта.
С некоторой ревностью Серёжа понял, что Плюшке удалось то, что у него самого не получалось никак: Олег начал откровенно радоваться жизни, наладил режим дня, завёл паблик во «Вместе»,
куда ежедневно заливал фотографии и видео вперемешку с кулинарными рецептами и вообще как будто стал моложе и счастливей.
За это можно было простить белой хищнице изгрызенный диван, километры съеденных проводов и прочие пакости.
«Но я же лучше собаки?» — думал Серёжа, не находя однозначного ответа. Получалось так, что собака всё-таки лучше.
Особенно с учётом того, что полюбить её так и не удавалось, хотя Плюшка была очень симпатичной животинкой.
Осенью Олег отправился в командировку, чтобы оценить новосибирский филиал «Вместе» с точки зрения соответствия его строжайшим стандартам безопасности, и Серёжа с Плюшкой остались скучать.
Разумеется, времени на то, чтобы заниматься собакой столько же, сколько Олег,
у Серёжи не было, и он доверил выгул одному из ответственных и любящих животных охранников, кормление — офис-менеджеру, и погрузился в работу по уши, чтобы время прошло быстрее. Именно поэтому неладное он заметил только тогда, когда уехал на недельку в дом на Медном озере:
обещал же Олегу, что будет гулять на воздухе, а там можно отлично сесть во дворе с ноутбуком, сразу и работа, и кислород!
Здесь собака была всё время на виду, и Серёжа понял, что с ней что-то не то. Белая морда как будто перестала улыбаться, и даже не досаждала своими шкодами.
Вызванный ветеринар осмотрел Плюшку со всех сторон, взял анализы и констатировал, что она ничем не больна. «Гуляйте почаще», — предложил зверский доктор.
Куда уж больше, целый день по двору бегает! Хотя нет, в последнее время собака не бегала, а грустно лежала на крыльце,
свесив с него пышный хвост-плюмаж.
Серёже была нужна нормальная консультация! Он в ужасе представлял, как расстроится Олег, когда увидит, что он не смог даже уследить за собакой!
— Ну что с тобой делать-то? А? Что не так?
Плюшка говорить не умела, но повиляла хвостом.
От отчаяния в выходной Серёжа даже надел на неё шлейку и отправился бродить по улицам садоводства, разглядывая чужие дома и участки. Где-то кипела жизнь и осенняя уборка, где-то царило запустение, но всё было одинаково интересно.
Свернув туда, где из-за забора живописно торчала разлапистая яблоня, Серёжа вдруг заметил относительно знакомое лицо. Именно этот мент в кепке положил конец летней авантюре со спасением собак от нерадивых хозяев… этот мент и его упоротый самоед!
Сейчас собаки видно не было, а орудие серёжиной кармы собирало в ведро поздние лиловые сливы.
— Здравствуйте, — нервно сказал Серёжа, собирая в кулак всю свою невеликую способность к социальным взаимодействиям. — Удачно, что вы здесь, я бы кое-что спросил!
— Здорово, — панибратски отозвался мент. — Заходи. У-у-у, какая сладкая булочка, какие ушки, какой хвостик!
Коварная Плюшка рванулась вперёд, чтобы продемонстрировать ушки и хвостик, подставила шею для чесания и вообще не заморочилась тем, чтобы хоть для профилактики погавкать.
Впрочем, самоед — собака не охранная…
— С ней что-то не то, — произнёс Серёжа ещё более нервно. — Она плохо ест. Грустит. Врач сказал — не болеет, но что-то не так!
— Тревожная ты маманя, — фыркнул мент, впрочем, без издёвки. — Димк! Димка! Ты где, на собачку посмотреть надо!
Из-за угла дома вышел белобрысый парень, грызущий большое красно-жёлтое яблоко, и уселся перед Плюшкой — прямо задницей на холодную землю. Собака поставила лапы на его колени и смачно лизнула в нос. «Тоже, что ли, ветеринар», — подумал Серёжа.
— Извините, пожалуйста, — вежливо сказал парень, — но вы засранец.
Серёжа завис, потому что его, с одной стороны, обозвали, но с другой стороны, извинились. Полагалось ли в таком случае обидеться и немедленно уйти, забрав собаку?
— У вас ребёнок по хозяину скучает, общаться хочет, а вы с ней не гуляете нормально! Или… э-э-э, малышка, как ты сказала? С чужими? Ну фу. Мы… они — социальные животные! Нам… им плохо, когда непоглаженные! Любить надо! А ещё чужих собак спасать собирались! За своей не следите!
Собачий знаток смотрел недовольно и вроде бы даже негромко рычал, отчего до Серёжи наконец-то дошло, кто это, хотя с оборотнями он в жизни почти не встречался.
— И мне это рассказывает тот, кто пожрал мои итальянские ботинки?!
— Были вкусные, — без зазрения совести ответил оборотень. — А мелкая скучает. Думает, что её бросили. Думает, что хозяин уехал и больше её не любит, и вы не любите, и вообще жизнь ужасна…
— Ну в смысле не люблю, — растерянно пробормотал Серёжа и тоже сел на землю.
— Я не знаю просто, как надо. И ничего он не бросил, и вернётся скоро, и я тоже скучаю! Хочешь, вдвоём выть будем, а, Плюшка?
— Капец тут сопливое царство, — проворчал мент. — Скучальщики. Идите вон туда, за дом, там лавочка, а ещё дядь-Федя мангал кочегарит.
Будет шашлык, а пара кусочков оставлена без маринада, собачке подойдёт…
— Уже не оставлена, — сообщил оборотень, умильно похлопав глазами. — Случайно съел. Проверял, свежее ли. Было свежее.
Мент тяжело вздохнул.
Впервые за эту дурацкую неделю Серёжа улыбнулся.
В чужой семье ему вдруг показалось уютно и тепло. На прощание хозяйка обняла и сказала:
— Просто так тоже приходи, если затоскуешь, Серёженька. Сидишь один, как сыч, такое кому угодно надоест!
Серёжа знал о себе, что интроверт, социофоб и социопат даже, но почему-то
смущённо покивал и пообещал, что заглянет.
По дороге домой он беседовал с Плюшкой, не обращая внимания на странные взгляды редких прохожих.
— Так ты, значит, просто скучаешь? Как я? Мы будем скучать вместе. И я буду сам с тобой гулять, правда!
Вернувшись домой, он позвонил Олегу и включил видеовызов.
— Нам без тебя одиноко, — Серёжа повернул экран так, чтобы Плюшка попала в поле зрения веб-камеры. — Смотри на нас! Мы хотим тебя облизать!
— Надеюсь, немного по-разному, — удивлённо откликнулся Олег. — Я уже скоро приеду. Сам задолбался. Серый, ты хорошо кушаешь? Ты нормально спишь? Ты ешь не очень много чипсов? Ты не пускаешь собаку на кровать?
— Да, да, да и нет, — по порядку ответил Серёжа.
Наврал везде.
Спал ночью с Плюшкой, уютно было.
Серёжа очень любил Олега, поэтому, когда понял, что ещё одно живое существо испытывает к нему чувства такой же силы, не возревновал, а напротив, обрадовался, потому что Олег заслуживал всей любви мира, и тот,
кто обожал самого восхитительного на свете Волкова, явно имел хороший вкус.
Он вдруг почувствовал глубочайшее душевное родство с собакой. Нахрен стая.
Чтобы достойно отметить возвращение Олега, Серёжа сперва хотел организовать доставку каких-нибудь офигенных деликатесов, потом, подумав, отмёл эту идею и отправился в гости сам, заранее чудовищно краснея и переживая.
Елена Сергеевна была дома одна, без всех своих ментов и собак,
и охотно согласилась научить его печь шарлотку.
Серёже было доверено растирать масло с сахаром и посыпать готовый пирог сахарной пудрой, и со всем этим он справился, и даже не поддался чарам собаки, умильно глядящей с пола.
То, что Елена Сергеевна дважды оговорилась и назвала Плюшку Димочкой, Серёжа как следует запомнил и решил потом при необходимости использовать как оружие.
Олег оценил всё — и шарлотку, и леопардовые стринги с кружевами, и запах нового шампуня, всё ему было «чудесно-изумительно-прекрасно-Серый-ты-ваще».
Посреди акта любви, который доказывал, что Серёжа точно «ваще», пятки коснулось что-то мокрое.
Скользкое.
Возможно, опасное!
Серёжа выдохнул нечто непечатное, вывернулся из-под Олега и сел сусликом посреди кровати.
— Паулина Тереза Магнолия Уральская Звезда!
Обалдеть, Олег полностью помнил плюшкино имя…
— У-у-у, — сказала Плюшка.
— Она от любви, — заступился Серёжа. — Но надо выгнать. А потом пустить и погладить. Потому что она от любви.
Олег вздохнул, сделал лицо лица, выпроводил собаку за дверь и вернулся на кровать.
— И я тоже от любви, Серый, — проговорил он, глядя прямо в глаза. — Всё — от любви.
#смиргром
***
Юрка обещал сюрприз, и Костя изнывал в предвкушении. Отказать милому другу в выдумке было никак нельзя — что же сегодня день изобрëл? В прошлый раз, помнится, очень забавные бусы приволок…
Ребëнка очень удачно к Прокопенкам отправил погостить, ничего не мешало.
— П-посмотри! — триумфально объявил Юрка.
На нëм были кожаные шорты, как на стриптизëрше, ещё ремешки какие-то, и длинные перчатки, глаза даже подмазал. Костя понимал, что это должно быть возбуждающе и привлекательно, издал некий одобрительный звук и честно попытался не заржать.
Не мог он проникнуться, чем такое красиво было, хоть на бабу напяль, хоть на мужика, и Юрка был просто Юрка, свой, домашний и родной, только в шортах этих глупых, туго сидящих на незагорелых волосатых ногах.
— Коть? Коть, а? Т-тебе не нравится?
Очень, дохрена странный комиксный #дубогром
***
Просто, ты понимаешь, — говорит он, — холодно. Очень холодно, никак не могу согреться, ты понимаешь, нет куска памяти, и оттуда сквозняк, холодный чëрный ветер. От него не спрятаться никуда.
Дима понимает и не понимает, как всегда; Дима, как всегда, бежит за ним и не может догнать. И, весь в этом нелепом собачьем беге, верит Игорю и верит в Игоря.
Прислоняется плечом.
Берёт за руку.
Пальцы очень горячие, холод живёт не в них.
Со странным полувздохом, полувсхлипом Игорь двигается ещё ближе.
Просто у него больше никого нет (пока).
Просто у Димы больше никого нет (всегда).
#разгромволк
**
Серёжа на самом деле не подозревал, что получится так серьёзно.
Никогда раньше ему не встречались люди, с которыми он хотел бы быть так близко, с которыми он ничего не стеснялся и чувствовал себя настолько же легко, как с Олегом, но всё когда-то случается впервые.
Игорь восхищал его, раздражал, выводил из себя и доводил до оргазма, умилял и бесил. Убрать его из своей жизни значило бы лишиться чего-то важного… какой-то необходимой приправы к бытию.
Следовало, значит, признать, что эти отношения перешли границу, за которой стояли любые прежние, надо с ними что-то делать, Олегу, в конце концов, сказать!
В этом заключалось самое сложное.
Они всегда развлекались и никогда не шли дальше.
Серёжа искал мимолëтной влюблëнности,
#дубогром для @o_vintso (дурацкий)
***
Игорь сунул Диме в руки свой доисторический телефон и удостоверение и красиво нырнул в Неву.
Охреневший правонарушитель тщетно пытался завести лодочный мотор, потом попытался грести, но к этому времени Игорь до него доплыл и одним броском впрыгнул в катер, как тюлень-убийца. Свисающие с него водоросли и всякий мусор, во множестве плававший в воде, довершали сходство.
Дима не смог удержаться и довольно противно захихикал.
В суете он, конечно, позабыл отдать напарнику звонилку и вообще не вспоминал о ней — сперва, придя домой, рухнул на кровать, а наутро занялся приготовлениями ко дню рождения, удачно выпавшему на выходные.
#дубогром
***
Игорь знал, что пить ему нельзя, вот вообще нельзя, вот прямо совсем, потому что три белых коня тут же уносили его синюю дыню в звенящую снежную даль. Проверено это было неоднократно, никогда не менялось, поэтому на пьянках он либо цедил колу, либо сваливал нафиг.
С этой вот не получалось, потому что злоебучий новый год в управлении отмечали с размахом, и оставалось только с тоской наблюдать коллег, переходящих в состояние нестояния.
— А ты чего тоскуешь? — Димка продрался сквозь толпу и почти свалился на него.
Судя по съехавшим в сторону очкам, наполовину расстёгнутой рубашке и плюшевым оленьим рогам на башке, напарничек был уже очень хорош. Начинающий алкоголик, блин.
— Я просто трезвый, — с достоинством объяснил Игорь. — А ты — нет. Хорош квасить.
#сероволк для @maybefreefly
***
В китайгородских переулках — солнце и тополиный пух, над нагретым асфальтом дрожит воздух.
Серёжа отмахивается от пуха, фыркает, жалуется и тут же забывает, восторженно глядя по сторонам.
Олег безумно любит его таким.
Олег его вообще любит.
— Обожаю эту эклектику! — радостно щебечет Серëжа. — Этот рельеф! Почему романская архитектура так прекрасно смотрится рядом со сталинкой? Архитектурная доминанта стоит в низине, странно, но факт!
Олег, как обычно, понимает через слово и смотрит по сторонам просто так.
Ему тоже нравится, как обламывается переулок, обнажая сахарный угол старого монастыря, как лихо выгибается холм, застроенный старыми домами, как в устье двух улиц вдруг обнаруживается сквер, где каштаны растут густо и вольно.
Лето горит, сияет, вот и Серëжа тоже.