В жизни маленького Сережи не так много радостей, но он умеет замечать мелочи и любоваться ими, подолгу смотрит на небо и на картины с потрепанных страниц учебников (жаль, не попасть в музей)
Сережа не умеет только всю эту красоту в себе держать, слишком ее много для одного маленького рыжего мальчика, хочется поделиться, рассказать кому-нибудь, чтобы искорки восхищения и в чужих глазах зажигались и плясали в причудливом радостном танце
Разумовский цепляется тонкими пальцами, будто молочными на фоне чернеющей перьями когтистой руки, и тянет с собой к окну, в котором догорает ржавый апрельский закат
Деревья голыми кронами будто расчесывают рваные облака, лениво ползущие куда-то за горизонт
За горизонт ускользает внимание, поглощенное теплым моментом - хоть весной солнце еще и не греет почти
Зато греет золото глаз, в которых загораются те самые искорки, и Сережа знает, что не его одного радует этот закат
Мальчик готов отдать ему всю красоту из себя - он ведь еще этой красоты найдет, и печенье любимое тянет пернатому, осекаясь вдруг; Птица улыбается чуть неловко - этого он взять, к несчастью, не может
Тогда Сережа иначе поступает - от печенья откусывает сам, но делает так, чтобы сладость оба почувствовали
Его спутник слегка растерянно касается пальцами своих губ, а потом понимает, и смотрит с такой благодарностью, с которой на мальчика никто больше не взглянет
Солнце скрывается за ветвями деревьев, пустая коробка из-под печенья отправляется на пол, чтоб не мешать объятьям, и по традиции Разумовский открывает книгу с яркими иллюстрациями и читает сказки
Воображение мальчика рисует не хуже художника, и Птица видит образы, как миражи, что повисают в воздухе над раскаленным песком
Леса, горы и водопады, замки и крепости, волшебство, что сиянием озаряет темнеющий потолок - и комната детского дома словно камера-обскура
Сегодня любимую книгу у Разумовского не отберут и не будут смеяться, вообще ничего больше не отнимут - Птица позаботился, чтобы мальчик всегда свои искорки, как звезды в ночи, мог зажигать
Чтоб засыпал и ему не было больше темно
Никогда
Я разлуживаюсь от мысли о том что Птица у Сережи не только из-за потребности в защите, но и из-за потребности в том чтобы с кем-то делиться переполняющим его чувством прекрасного 💔
Если вам кажется что я этот хэд с себя списываю то вам не кажется
• • •
Missing some Tweet in this thread? You can try to
force a refresh
Ладно Сережа в фиолетовом пиджаке НО спасенный Олег в этом пиджаке на голое тело-
Разумовский накидывает на него этот пиджак и подставляет Олегу плечо на которое тот с благодарностью опирается хмыкая
- Мог бы сразу в моем пиджаке приехать
- Прости, не было времени заскочить за ним, - у Разумовского гора с плеч, шутит значит все хорошо
Взял опять в руки спецвыпуск называется
Ну не мог же он тогда отдать ему свой пиджак, а теперь не отдать? НЕРЕАЛИСТИЧНО
Блять ну очевидно же о чем речь, нахуя вы это лайкаете?? Речь не о том что у одежды есть гендер, а о том что особенно в таких кругах на женщин давят чтобы они носили "женскую одежду"
И трансгендерные люди являются таковыми не из-за гендерных стереотипов об одежде
Заебали вы меня блять сколько можно передергивать
Отъебитесть от Эллиота, отъебитесь от всех трансгендерных людей
Да у кусков ткани нет гендера но мы все еще живем в обществе и общественное сознание так или иначе считывает одни вещи как мужские а другие вещи как женские
Ау в языческом сеттинге, где Сережа - ворожей, а Птиц - его прирученный (ой ли - прирученный) хтонь, по утрам забредающий в липкий лесной туман и убивающий там парочку грибников (зачеркнуто) собирающий ягоды и приносящий их только просыпающемуся Разумовскому
Когтистые бурые кисти перепачканы красноватым соком черной смородины (или это кровь?), он аккуратно кормит ягодами Сережу, но в какой-то момент рыжий срывается и берет его ладони в свои, слизывая неаккуратно раздавленные переспевшие плоды прямо с птичьих пальцев
И его лицо тоже буреет, трещинки на губах проступают узорами, в синих глазах еще плещется обволакивающее безумие - он всегда такой после того, как отдаст отраженье Луны в зрачках на растерзание ритуалу
- Что читаешь, малыш?
За плечами раздался знакомый шелест перьев, и чужие когтистые руки привычно легли на плечи, приобнимая со спины
- "Властелин колец"!
- "Властелин колец"? - и хотя Птице было ведомо обо всем, о чем знал сам Сережа, из нежных чувств к нему он продолжал их наивную игру, - расскажешь мне, о чем это?
- Давай я тебе лучше покажу