Thread by @tenka0o4

— Ты же знаешь, тебе нельзя в кровать, — Олег вздыхает, как любящая мать, ребенок которой пошел на рынок продавать корову и вернулся с бобовыми зернышками, опять. Серёжа смотрит на него хитрым синим глазом, сделав щель в одеяльном коконе. Постель он переворошил, подушки раскидал.

Сбившаяся набок простыня свисает до самого пола — катался он по ней, что ли? Или прыгал. Вон, Олег протягивает руки, и туго свернутое одеяло отскакивает в сторону. Из центра кокона раздается довольный визгливый смех.

Олег и Серёжа играют в догонялки еще пару минут.

(Олег медлит, явно нарочно — мог бы поймать Серого и завалить одним рывком). Потом подминает его под себя, щекочет через толстый слой ваты (Серёжа не любит щекотку, но так позволяет, хоть и дрыгает ногами), выпутывает взмокшую рыжую макушку со сбившимися набок ушками на ободке.

Целует в нос, подхватывает на руки — Игорь дергается помочь, но Олег справляется и встает, не пошатнувшись. Серёжа уютно цепляется за его плечи и талию.

Взгляд Игоря прикован к рыжему лисьему хвостику, покачивающемуся у Серого пониже спины на каждый шаг Олега.

— Она обожает устраивать бардак, — рассказывает Олег. Они перебираются в гостиную, Серёжа сворачивается в клубок на коленях Олега, шумно дышит в шею и иногда коротко лижет место биения пульса юрким розовым язычком. — Я научился запирать шкафы и прятать технику, но она очень умна.

(Серёжа на этих словах гордо сопит)

— Однажды она обиделась, что я не уделил ей внимания в ту же секунду, как она потребовала, и, когда я обернулся, она уже пыталась надкусить шнур от лампы. Знаешь, так, на один зуб положила — и смотрит пристально, побегу я её спасать или нет.

— И ты побежал, — утвердительно произносит Игорь.

— Конечно, я побежал. За ней нужен глаз да глаз... — Олег почесывает Серёжу за ухом, не за тем, меховым на ободке, а за настоящим. Мягко убирает с лица рыжие пряди, потом чешет под подбородком — Серёжа довольно вздыхает.

— Но, когда она вот так мирно сидит у меня на коленях, я многое готов ей простить...

— А ты не думал е...ё дрессировать? — осторожно спрашивает Игорь, пытаясь не пялиться. Получается плохо. Серёжа красив, как фарфоровая куколка, ушки и хвостик делают его только милее,

а контраст с широкой волосатой грудью Олега, к которой он так нежно жмется, шибает прямо в солнечное сплетение. Игорь себя вуайеристом никогда не считал, ему подавай действие, какой интерес, если не участвовать — но эта картинка цепляет так, что смотрел бы и смотрел.

— Лисы не дрессируются, — Олег качает головой, Серёжа одновременно с этим как бы случайно показывает язык (но тут же переключается обратно на шею Олега и мокро лижет до ключиц). — Даже такие умные, как Серёженька. Если заводишь лисичку дома, будь готов к тому, что она превратит

твою жизнь в ад, и ей не будет за это стыдно. Да, моя хорошая?

Он снова чешет Серёжу под челюстью. Серёжа умиротворенно дрыгает ногой и сладко вздыхает. Каждый раз, когда он ёрзает, пробка внутри тоже двигается и иногда случайно попадает по простате — это видно по тому, как

Серёжа жмурится и как приподнимается полутвердый член. Иногда Олег нарочно сползает ладонями на его задницу и сжимает или разводит половинки, но если Игорь будет думать об этом слишком долго, у него сгорят предохранители в мозгу, и не получится никакой игры.

Он сам не уверен,

какая роль ему отведена. Серёжа застенчиво накрутил прядь волос на палец, Олег спросил, хочет ли он посмотреть, и вот уже извлекается ящик с игрушками и парадно-выходной лисий костюмчик (Серёжа заверил, что это его любимый, для особых случаев). Никаких правил ему не огласили,

как сказал Олег — просто смотри и получай удовольствие. Так Игорь узнал, что Серёжа конечно мужчина, но лисичка — это "она", и что Серёжа по полной эксплуатирует возможность общаться не словами, а кидаясь в людей предметами и возмущенно повизгивая, и что когда он подбирается

к тебе на четвереньках и смотрит снизу вверх с этими блядскими ушками — это не приглашение, это лисье коварство, и в следующий момент он тяпнет тебя за протянутую руку, схватит с тарелки бутерброд и будет довольно сверкать глазами из-под стола, доедая добычу.

— А трахаться-то

будем? — спросил Игорь осторожно, боясь показаться озабоченным, но Олег ответил спокойно и вежливо, что всему свое время.

И это, конечно, странно — видеть, как взрослый человек, основатель крупнейшей айти-компании в стране, филантроп и борец за права всех обиженных и угнетенных

скачет по дому на четвереньках, уворачивается от ложки с кашей и "мышкует" в одеялах на кровати; но если сначала Игорь боялся неловкости, то постепенно он расслабился. Потому что нельзя не расслабиться, когда видишь Серёжу таким — без зажимов, без извечной его душной

стеснительности, смеющегося громко и неприкрыто и без последующих извинений, мол, не знаю, что на меня нашло. Он считает себя некрасивым, слишком большеротым, а свой смех слишком высоким и лающим — Игорю редко удается насмотреться. Пусть будет с ушками, если так надо.

Хотя и сложно смотреть на это и не думать про разработанную пробкой задницу, в которую было бы так просто сейчас, безо всякой подготовки... но Игорь сжимает подлокотники пальцами и выдыхает. Хорошо, что Серёжа не сидит *у него* на коленях — до железной выдержки Олега ему далеко.

— Ну, перестань, мне щекотно, — смеется Олег, оттягивая Серёжу за волосы от своей шеи. Серёжа взвизгивает; когда Олег отпускает — снова с сопением обнюхивает и облизывает тот же кусочек кожи. Потом прихватывает зубами.

— Ай, — громко говорит Олег. — Больно! — и потом Игорю,

спокойно: — Лисам нужно сразу давать понять, когда они заигрались. Иначе такая маленькая прелесть может откусить тебе палец. Или что похуже, — он усмехается половинкой рта. — Ай! Серёжа, больно!

Серёжа сопит, кажется, виновато, и сползает ниже, приникает к груди Олега, трется

щекой о курчавую поросль. Олег выдыхает — и тогда Серёжа быстрым рывком склоняется над кго соском и сжимает зубы.

Теперь Олег вскрикивает не театрально, и Серёжу за волосы хватает совсем неласково.

— Вот зараза! Игорь, дела плохи, — заявляет он. Игорь слегка напрягается, но

Олег не выглядит испуганным — он снова невозмутим, а губы, кажется, вот-вот дрогнут в улыбке.

— А что случилось? — на пробу спрашивает Игорь.

— Боюсь, у Серёженьки бешенство, — уведомляет Олег скорбно.

Игорь прыскает. Олег бросает ему веселый взгляд, который пытается казаться

суровым: подыгрывай, ну.

— Эээ, а она у тебя не привитая? — Игорь расправляет плечи, чувствуя себя более уверенно. — Не очень-то ты ответственный лисовладелец.

— Она полностью на домашнем содержании и природу видит только в окно, — парирует Олег ворчливо. — Я не торопился

обновлять прививки.

— Так что, мы срочно едем ставить тебе уколы в живот?

— Нет, Игорь, мы не едем ставить мне уколы в живот.

— Хорошо. А то меня как-то в детстве...

— Достаточно. Мы сейчас проведем Серёженьке тесты в домашних условиях, может, и не придется никуда ехать.

— Тесты?

Серёжа тихонечко взвизгивает. Олег ласково чешет его затылок под волосами.

— Тесты. Ничего сложного. Принеси коробку с перчатками и смазку на силиконе.

Слова Олега приятной тяжестью откладываются в паху. Пока Игорь забирает перчатки из шкафчика в ванной и бутылочку

смазки из тумбочки, Олег успевает снять с дивана подушки и расположить на них Серёжу, коленками на мягкое. Тяжесть в паху становится почти невыносимой — Игорь радуется, что сменил джинсы на мягкие домашние брюки, иначе ему сейчас было бы больнее, чем укушенному Олегу.

Сидеть смирно Серёжа не хочет, ерзает и попискивает, и поглядывает порой на Игоря хитрыми косыми взглядами. Руки он сложил на коленях, как примерный мальчик — если бы не торчащий до самого пупка розовый член, Игорь бы даже поверил в его полнейшую невинность. Потрогать эту розовую

нежность хочется страшно, но Олег команды не давал, а Игорь инстинктивно приучился слушаться его в такие моменты; так что они просто тихо переглядываются и пытаются не хихикать, пока Олег молча натягивает перчатки, щелкая латексом раз и два.

— Показываю. Шаг первый:

при бешенстве выделяется пена из пасти. Сейчас мы проверим, пенится ли у Серёженьки, — он берет Серёжу за подбородок, очень крепко, оттягивает ниже челюсть, заставляя распахнуть рот, и кладет два пальца на язык.

Видно, как Серёжа сглатывает, и язык дергается. Олег задумчиво

гладит его рот изнутри, язык и небо, кромку зубов. Пропихивает пальцы за щеку, заставляя её оттопыриться таким знакомым образом, что Игорь невольно сглатывает. Олег пропихивает к двум пальцам третий — они крупные и длинные, особенно когда *внутри*, Игорь проверял, и сейчас

достают Серёже почти до глотки. Он пытается сглатывать безостановочно, но слюна все равно подтекает, а когда Олег давит где-то глубоко внутри, в уголках глаз взблескивает влага. Но Серёжа не сопротивляется, только жадно дышит через нос и булькающе поскуливает. В момент прозрения

Игорь понимает, в чем контраст: обычно Серёжа сосет вальяжно, сам задавая нужный темп, и любит шутить, что если твой член у кого-то в зубах, ситуацию контролируешь явно не ты. Но пальцы — это далеко не член, даже если он сожмет зубы изо всех сил, Олег только выругается и снова

заставит широко раскрыть рот.

— Неплохо, неплохо, — комментирует Олег, — но я все еще не уверен. Игорь, сейчас проведем еще один тест. Подай подушку... спасибо.

На вторую подушку он опрокидывает Серёжу грудью. Он замирает в смешной позе, оттопырив зад с пушистым хвостиком,

и снизу вверх смотрит на Игоря самыми чистыми в мире синими глазами. Ушки немного сбились набок. Игорь присаживается, чтобы поправить их машинально, и задерживается на коленях, поглаживая лисичку по голове.

— Давай ко мне поближе, будет на что посмотреть, — отвлекает Олег.

Он снова щелкает латексом, меняя перчатки, и снова Серёжа начинает ерзать и еще поглядывать на Игоря через плечо, так, как будто ждет спасения. Игорь не уверен, от чего: игра подходит к концу, сейчас Олег вынет пробку и медленно, со вкусом оттрахает Серёжу под видом теста, и все

будут довольны (кроме члена Игоря, которому пока не уделили внимания); потом Олег поливает пальцы лубрикантом, размазывает его тщательно, приподнимает серёжин хвостик, закидывая ему на спину, и проводит между половинками, слегка надавив на основание пробки, судя по писку Серёжи.

А потом он крепко прихватывает Серёжу за ягодицу и оттягивает ее в сторону.

— Будешь зажиматься — Игорь принесет распорку. Да, Игорь? — Игорь растерянно кивает, и не знает потом, куда смотреть, в округлившиеся глаза Серёжи или туда, где пальцы Олега ощупывают вход под основанием

хвостика и пытаются пропихнуться внутрь, растягивая уже растянутого Серёжу.

Серёжа часто хлопает ресницами, жмурится, потом отворачивает лицо и утыкает его в сложенные вместе предплечья. Олег вводит два пальца, двигает туда-сюда пробку, обводит ее по кругу, усмехается,

явно заметив завороженный взгляд Игоря. Игорю хочется спросить: ей, то есть ему, то есть Серёже не больно? Наверное, нет. Колени и бедра у него дрожат, он шумно дышит, но не сопротивляется, даже когда пальцы входят по костяшки и он прогибается в пояснице, как заправский гимнаст.

— Так мы проверим... — Олег не заканчивает фразу.

— Что? — рассеянно переспрашивает Игорь. Олег думает пару секунд, потом пожимает плечами и негромко фыркает:

— Да плевать. Иди сюда, у меня руки заняты, — Игорь послушно подползает совсем близко, Олег манит его к себе кивком,

а когда Игорь догадывается потянуться к нему — быстро клюет в губы, на долю секунды скользнув по ним языком. Возбуждение вспыхивает с новой силой, приходится на секунду отвернуться и закусить губу, потому что если его не сведет с ума, распластавшийся Серёжа, которого трахают под

хвостик пальцами в латексе, то это точно сделает вот такой Олег, который трахает Серёжу так, как будто правда выполняет медицинскую процедуру и не замечает собственного стояка в натянувшихся до треска домашних штанах.

— Дяденька, а вы точно ветеринар? — шутит Игорь, чтобы

немного взять себя в руки. Олег довольно скалится и как-то так особенно трогает Серёжу изнутри, что он весь натягивается, как струна, и тоненько воет.

С этого момента Олег не прекращает доводить Серёжу. Снова и снова чуткие пальцы тычутся изнутри в чувствительное место, иногда

еще Олег немного тянет за хвостик, заставяя пробку растягивать мышцы и снова пропихивая ее обратно; Серёжа скулит, мотает головой, жует подушку и дрожит без остановки, Игорь всё ждет, что он сорвется и закричит, как он любит — ещё, или не так, давай сильнее, давай я сверху...

Но Серёжа терпит, измученный, терпит столько, что уже у Игоря начинают болеть яйца, а когда Игорь бережно поворачивает его лицо к себе и убирает с глаз пряди, взгляд ломает его на части. Нет, он не резкий и пробирающий до позвоночника, как Серёжа умеет; он слепо влюбленный и

совершенно мягкий, счастливый — или даже блаженный на уровне, которого Игорь не представляет, как достигнуть иначе, кроме как обдолбавшись первосортной дурью.

Серёжа кончает на пальцах, так и не притронувшись к члену, беззвучно — только складывает губы в мокрую букву "о".

Игорь пропустил момент, когда Олег натянул Серёже на член презерватив, но только это спасает ковер и подушки от подтеков спермы. Олег медленно вынимает пальцы — Серёжа сжимается вокруг пробки почти с облегчением, немедленно заваливается на бок и сворачивается уютным клубком.

Завязанный презерватив Олег уносит вместе с перчатками. Игорь жестом предлагает Серёже салфетки, но он смотрит из-под ресниц — снова хитрая лисичка, — и слабо приподнимает руки. Утомился, мол, и вообще лапки. Приходится обтереть его от лишней смазки самому. Игорь не против,

ему даже нравится трогать нежные бедра и крепкие розовые ягодицы (одна с красным отпечатком руки Олега там, где он бесцеременно удерживал Серёжу раскрытым), но он не может сосредоточиться на изучении крохотных веснушек под пальцами — думает про этот пустой, безмятежный и блажной

взгляд, с которым Серёжа ждал неминуемого оргазма. От этого внутри тянет снова, но иначе, не только жарко, а еще так, словно Игорь шагнул вперед и не нащупал под ногой ступеньку. Немного даже жутко.

— Ммм. Молодец, — Олег присаживается рядом, целует Игоря в щеку, треплет Серёжу

по голове, касается пальцами губ (Серёжа оставляет на подушечках невесомый поцелуй). — Ну что, лисичка оказалась здорова, в ветеринарку ехать не нужно... продолжим?

— Она не будет против? — хрипловато спрашивает Игорь (всё-таки неловко отнимать место в центре софитов у Серёжи).

— Она любит смотреть, — Олег приспускает резинку штанов, освобождая член, Игорь машинально следует его примеру. — Знаешь, что такое голландский штурвал?

///

— Ну что, будешь играть с нами еще?

— Буду, — соглашается Игорь, ухая в пропасть уже обеими ногами и даже не жмурясь.

{#разгромволк, нц, петплей, предположительно часть 1/2}

@threadreaderapp unroll