#нетайныйсанта и #громоволк для @too_hot_genius
***
Под новый год шило в олеговой заднице явственно увеличилось в размерах и вообще, кажется, превратилось в промышленный бур.
Вот и сегодня подорвался с утра (в субботу! в субботу!) и собрался идти на рынок.
— Иди на хер, — сказал ему Игорь. — Чудовище. Жаворонок. Извращенец. Сам иди на свой рынок, если тебе присралось!
Сказал — и вылез из-под одеяла, пошёл морду мыть и штаны надевать.
Выходной мог получиться и один.
На улице было то, что бывает, если всю ночь идёт ледяной дождь.
Грëбаный, то есть, каток.
Игорь последовательно и недобровольно выполнил пируэт, фуэте и какую-то совсем дикую фигуру и свалился жопой в подтаявший сугроб на обочине. Олег ржал, пока сам не грохнулся, и никакая спецназовская выучка не помогла.
— Пойдём, может, просто в «Четвëрочку»? — коварно предложил Игорь.
— Нет. Там не мясо, а фигня перемороженная. Помидоров нормальных тоже нет. На рынок!
Сенной рынок был недалеко, но лëд превратил путь во что-то длиною с экватор. Можно было бы сесть в автобус, но уже с утра
город стоял в таких пробках, что с таким же успехом они достигли бы рынка и просто оставшись в сугробе.
Игорь примерился к наледи на набережной канала Грибоедова, разогнался и заскользил. Получилось недурно, повеяло детством и хоккейной секцией, которую он бросил, отходив год.
Издав неопределённо-одобрительный звук, Олег покатился тоже.
Метров через двести под ноги попалась брошенная пивная банка: теперь у них была шайба.
Матч-реванш проводили уже рядом с рынком, пока банку не отобрал древний дед с клюкой и не отправил её точным рикошетным броском
в урну.
— Хреновые из вас бомбардиры, сынки, — проскрипел старый пень и побрёл дальше по льду, даже не оскальзываясь.
Олег обошёл рынок трижды, всё мясо обнюхал и едва не облизал, докопался до каждого продавца, пересмотрел каждый санитарный штамп и наконец-то соизволил выбрать.
Уже измученный и взмокший Игорь с надеждой спросил:
— Домой?
— А овощи? А рыба? И надо ещё вон туда за приправами зайти!
Мучения представлялись бесконечными.
Когда дело дошло до специй («Уважаемый, а у вас уцхо-сунели в семенах есть?»), Игорь не выдержал и уволокся наружу.
Там он сперва два раза покурил, потом огляделся, не происходит ли какого беззакония, в которое стоит встрять, а потом увидел ëлки.
Дома, конечно, была искусственная, подаренная заботливым Серëгой, очень пушистая, почти неотличимая от настоящей, но ненастоящая.
Не пахла.
Не кололась.
И радовала как-то не так.
Задумчиво скользя по усеянному иглами льду, Игорь выбрал самое симпатичное дерево, сколько смог, поторговался, сторговал две сотни и кое-как взял ëлку в охапку.
Тем временем из ворот рынка выбрался нагруженный, как верблюд, Олег.
— У нас есть ëлка дома.
— Дома у нас... резиновый хер какой-то, а не ëлка!
— Она экологичная, — вяло возразил Олег.
— Хуелогичная, — парировал Игорь, и на такое уже никак нельзя было возражать.
Как они ползли обратно по чëртову льду, лучше и не вспоминать.
Ëлка требовала крестовины, которую ещё следовало откопать на антресолях, и всякой мишуры, и игрушек побольше — в дело пошли и те дизайнерские, что к серëгиной прилагались, и старые стеклянные из коробки,
и совсем старые — ватные и картонные, дед покупал... Для окончательно праздничной атмосферы Игорь повесил на ветки конфеты, оставшиеся от кого-то из сахарозависимых гостей, и счёл гармонию достигнутой.
Олег оторвался от плиты и подошёл поближе.
— Никакой эстетики, — сказал он.
— Угу.
— И иголки уже сыплются. Скоро будут у всех в пятках, носках и жопах.
— Ага.
— И выносить ты её будешь в районе Восьмого марта!
— Мгм.
— А вот тот заяц прям как у нас дома был. И тот шарик с домиком. А такие в детдоме на ëлку вешали!
Олег забыл бурчать и обходил ëлку по кругу, шуршал мишурой, перевешивал игрушки, бормоча, что собачки должны висеть рядом, и, если Игоря не подводили глаза, слопал одну из декоративных конфет.
— Не, хорошо. Нормальная такая ëлка. А куда ты ту девал?
Игорь молча указал на антресоли, весьма глубокие и таившие в себе много разного, включая детские санки и архив журнала «Мурзилка».
— Ну и пусть лежит, — заключил Олег. Обнял со спины, слегка куснул за шею — волчара.
Ëлка пахла.
В палец ноги уже впилась иголка.
Всё было хорошо.
• • •
Missing some Tweet in this thread? You can try to
force a refresh
#смиргром
***
Юрка обещал сюрприз, и Костя изнывал в предвкушении. Отказать милому другу в выдумке было никак нельзя — что же сегодня день изобрëл? В прошлый раз, помнится, очень забавные бусы приволок…
Ребëнка очень удачно к Прокопенкам отправил погостить, ничего не мешало.
— П-посмотри! — триумфально объявил Юрка.
На нëм были кожаные шорты, как на стриптизëрше, ещё ремешки какие-то, и длинные перчатки, глаза даже подмазал. Костя понимал, что это должно быть возбуждающе и привлекательно, издал некий одобрительный звук и честно попытался не заржать.
Не мог он проникнуться, чем такое красиво было, хоть на бабу напяль, хоть на мужика, и Юрка был просто Юрка, свой, домашний и родной, только в шортах этих глупых, туго сидящих на незагорелых волосатых ногах.
— Коть? Коть, а? Т-тебе не нравится?
Очень, дохрена странный комиксный #дубогром
***
Просто, ты понимаешь, — говорит он, — холодно. Очень холодно, никак не могу согреться, ты понимаешь, нет куска памяти, и оттуда сквозняк, холодный чëрный ветер. От него не спрятаться никуда.
Дима понимает и не понимает, как всегда; Дима, как всегда, бежит за ним и не может догнать. И, весь в этом нелепом собачьем беге, верит Игорю и верит в Игоря.
Прислоняется плечом.
Берёт за руку.
Пальцы очень горячие, холод живёт не в них.
Со странным полувздохом, полувсхлипом Игорь двигается ещё ближе.
Просто у него больше никого нет (пока).
Просто у Димы больше никого нет (всегда).
#разгромволк
**
Серёжа на самом деле не подозревал, что получится так серьёзно.
Никогда раньше ему не встречались люди, с которыми он хотел бы быть так близко, с которыми он ничего не стеснялся и чувствовал себя настолько же легко, как с Олегом, но всё когда-то случается впервые.
Игорь восхищал его, раздражал, выводил из себя и доводил до оргазма, умилял и бесил. Убрать его из своей жизни значило бы лишиться чего-то важного… какой-то необходимой приправы к бытию.
Следовало, значит, признать, что эти отношения перешли границу, за которой стояли любые прежние, надо с ними что-то делать, Олегу, в конце концов, сказать!
В этом заключалось самое сложное.
Они всегда развлекались и никогда не шли дальше.
Серёжа искал мимолëтной влюблëнности,
#дубогром для @o_vintso (дурацкий)
***
Игорь сунул Диме в руки свой доисторический телефон и удостоверение и красиво нырнул в Неву.
Охреневший правонарушитель тщетно пытался завести лодочный мотор, потом попытался грести, но к этому времени Игорь до него доплыл и одним броском впрыгнул в катер, как тюлень-убийца. Свисающие с него водоросли и всякий мусор, во множестве плававший в воде, довершали сходство.
Дима не смог удержаться и довольно противно захихикал.
В суете он, конечно, позабыл отдать напарнику звонилку и вообще не вспоминал о ней — сперва, придя домой, рухнул на кровать, а наутро занялся приготовлениями ко дню рождения, удачно выпавшему на выходные.
#дубогром
***
Игорь знал, что пить ему нельзя, вот вообще нельзя, вот прямо совсем, потому что три белых коня тут же уносили его синюю дыню в звенящую снежную даль. Проверено это было неоднократно, никогда не менялось, поэтому на пьянках он либо цедил колу, либо сваливал нафиг.
С этой вот не получалось, потому что злоебучий новый год в управлении отмечали с размахом, и оставалось только с тоской наблюдать коллег, переходящих в состояние нестояния.
— А ты чего тоскуешь? — Димка продрался сквозь толпу и почти свалился на него.
Судя по съехавшим в сторону очкам, наполовину расстёгнутой рубашке и плюшевым оленьим рогам на башке, напарничек был уже очень хорош. Начинающий алкоголик, блин.
— Я просто трезвый, — с достоинством объяснил Игорь. — А ты — нет. Хорош квасить.
#сероволк для @maybefreefly
***
В китайгородских переулках — солнце и тополиный пух, над нагретым асфальтом дрожит воздух.
Серёжа отмахивается от пуха, фыркает, жалуется и тут же забывает, восторженно глядя по сторонам.
Олег безумно любит его таким.
Олег его вообще любит.
— Обожаю эту эклектику! — радостно щебечет Серëжа. — Этот рельеф! Почему романская архитектура так прекрасно смотрится рядом со сталинкой? Архитектурная доминанта стоит в низине, странно, но факт!
Олег, как обычно, понимает через слово и смотрит по сторонам просто так.
Ему тоже нравится, как обламывается переулок, обнажая сахарный угол старого монастыря, как лихо выгибается холм, застроенный старыми домами, как в устье двух улиц вдруг обнаруживается сквер, где каштаны растут густо и вольно.
Лето горит, сияет, вот и Серëжа тоже.