Thread by @EvgenyFeldman

Хотите эпичный тред с кучей историй из жизни документального фотографа (то есть меня)? Вы знаете, что делать! 1 лайк — один твит, а там как пойдет

1. Я учился на психолога и стал фотографом во многом потому что меня не раз и не два била охрана клубов, где я хотел рок-концерты снимать, а не просто слушать

2. Я доучился и закончил универ, но еле-еле — в фотографию втянулся очень быстро. Первые месяцы я снимал все пикеты и суды, до которых мог дотянуться. «Удальцов проводит пикет», «Удальцова судят за пикет», «Удальцов выходит из спецприемника»

3. Первая командировка — под Новгород с поисковиками из Казани, которые ищут солдат (там был котел в 1942 и полегли сотни тысяч наших). Мерз как собака, плохо отснялся, начал встречаться с @natashazotova, которая поехала писать. Прошло 7 лет, мы женаты, командировка стоила того

Первая реально жесткая съемка — Крымск после наводнения в 2012 году. Меня закоротило настолько, что совершенно отрешились эмоции и я в первый и в последний раз не мог сам отбирать фотографии для репортажей. Пачка сигарет, прилепленная водой к потолку:

5. Я дальтоник — вернее, у меня частичная цветовая слепота в разных частях спектра. Это сильно мешало мне поначалу, но я попривык и в последние пару лет редко сильно косячу с балансом белого

6. Из-за проблем со зрением (ещё и близорукость) я иногда не замечаю мелкие косяки на фотографиях — например, «заморгыши» на средних планах. Пару раз это приводило к наездам со стороны сторонников Навального, например. А я просто не вижу детали

7. К слову, именно поэтому я стараюсь снимать максимально современной и продвинутой техникой (Canon 1D X Mark II). Хорошая камера позволяет меньше думать о возможных ошибках и больше — о фотографиях и истории в целом. А ошибки с экспозицией можно поправить потом

8. Из-за проблем со зрением я почти не обрабатываю фотографии — снимаю в RAW, проявляю с кадрированием, контрастом и правками экспозиции. У меня нет пресетов и прочей модной фигни

9. Я никогда не снимаю постановку, меня тошнит от коллег, снимающих показуху, и от тех, кто при виде камеры автоматически начинает позировать. А еще я ненавижу тех, кто вместо просьбы не снимать его начинает угрожать — и всегда их снимаю после угроз тайком.

Я действительно очень всерьез воспринимаю отношения между фотографом и зрителем, считаю некрасивым обманывать тех, кто смотрит картинки. А ещё — постановка это же так скучно. Поймать что-то по-настоящему — это же самый большой кайф вообще

10. На майдане, в его спокойной фазе, куча фотографов начала снимать постановку про любовь на баррикадах. Я пару раз видел сюжеты, но снять не выходило — и два дня занимался адским преследованием всех парочек, попадавшихся мне на глаза. Снял по-честному

11. Я ебал любые наезды на фотографии с митингов за отображение численности людей. Я не занимаюсь на митингах подсчетом людей и на любой фотографии с любого ракурса могу достаточно точно оценить их количество. Если вы не можете — это вы плохо смотрите, а не я не так снимаю

12. За первый год работы фотографом меня 5 раз вязали полицейские на акциях и увозили в отделения. Один раз даже судили за участие в митинге — и я выиграл в российском суде, доказав, что только снимал. За последующие 6 лет ни разу не попадал в отделение после митингов.

Два раза в российской глубинке — у шиномонтажа в Орске и у дома культуры в селе под Астраханью — меня принимали за террориста. «Вы вот нас расспрашивали про дату дискотеки, сами понимаете, какое время сейчас, можно ваши документы посмотреть?»

14. В Америке сложно снимать в больших городах — по музею естественной истории в Нью-Йорке за мной полтора часа ходила смотрительница, чтобы я не дай бог не снял ребенка без письменного согласия родителей. В американской глубинке — без проблем. У нас наоборот

15. Однажды я снимал выборы президента в Стамбуле. В пять вечера за окном запел муэдзин и участок закрылся. В комиссии было две женщины в хиджабах и девушка без хиджаба и с мелированием. Никто в школе, где голосовала треть города, не знал английский. У дверей стояли водометы

16. Я попадал под светошумовые гранаты, черемуху, резиновые пули, камни, артиллерию и дубинки, но ни разу не видел работающий водомёт (если не путаю). В Киеве, на Грушевского «Беркут» выстрелил мне светошумовой в лицо — она отскочила от противогаза и взорвалась у ног

17. На авиасалоне МАКС три года назад я подружился с американскими и русскими пилотами-энтузиастами и они тайком провели меня на борт летавшего над фестивалем самолета, помогавшего высадке в Нормандии. Они закладывали такие виражи, что пару недель было больно ходить потом

18. Однажды я снимал бекстейдж интервью Эдварда Сноудена — один катарский принц считает себя Дудем и делает пафосные пресные интервью по всему миру. Принц приехал в зимнюю Москву без теплой одежды и саботировал всю уличную часть работы

19. Самые страшные съемки — это не война и не когда вокруг летят камни, а частный ад. Люди, живущие в разваливающихся общагах или коммуналках, дети со страшными болезнями. Ты ничего не можешь сделать, ты понимаешь, что таких сотни тысяч, ты понимаешь, насколько тебе повезло

20. Самая жуткая вещь, которую я видел, — беззвучно кричащие в онкологической реанимации дети, которых пытается отвлечь больничный клоун, снимать которого я пришел. А я много жести видел и на войне. Обыденные, частные и ежедневные ужасы — куда сильнее пугают.

21. Почти всю войну я отработал в тяжеленном бронике, который не закрывал шею и пах. «Новая газета» за два года не отправила меня на курсы оказания медпомощи или поведения под обстрелом. Завязывать и выбирать жгуты учили армейские медики по обе стороны фронта, которых я снимал

22. Самое абсурдное место, в котором я был — буханка русских казаков-саперов, которые во время перемирия разминировали Дебальцево. Вечером на этой буханке они ехали взрывать все собранное и невзорвавшееся в оставленные украинцами блиндажи. Мины в руках, ухабы, сигареты во рту

23. Моя самая первая журналистская съемка — второй приговор Ходорковскому. Прилегающие к суды улицы перекрыли, везде ОМОН. Я прошел в суд по аккредитации со словами «Sports.ru. Континентальная хоккейная лига»

24. Без учета рабочих расходов (а я фрилансер, и свои проекты делаю за свой счет) в месяц я трачу примерно 40 тысяч рублей. Смог бы я покрывать их за счет издания проектов краудфандингом и продажи принтов? Нет :(

25. В Нижнем Новгороде я подрался с английскими фанатами, которые уходили с проститутками и не хотели, чтобы я снимал. А потом выступал переводчиком их рассказа полицейским о том, какой я мудак.

26. Самая большая журналистская удача за все годы — кто-то написал мне в твиттере, что на границе Крыма и Херсонской области у российского блокпоста делают минное поле. Я оказался единственным, кто это снял, и благодаря съемке познакомился с @nycjim и стал работать с Mashable

27. Чтобы позволить себе поездку в Новый Орлеан на супервторник во время американских праймериз, я написал за 6 дней там 9 текстов — трем разным латвийским изданиям! Один из этих текстов до сих пор считаю одним из своих лучших spektr.press/molchalivoe-bo…

28. Я фотограф, но довольно часто пишу — в «Новой газете» согласились отправлять меня в Киров на суд к Навальному только в обмен на тексты, а я очень хотел снимать эту тему и согласился. Не умею писать большие репортажи, только судебные/митинговые или про политику с репортажем

29. Закончил главу про Техас для альбома об Америке, сижу в баре. Туда вваливаются байкеры. Пересилил себя и подошел знакомиться — а они позвали на следующий день на сходку к местному магазину Харлеев. Я просто ОХУЕЛ — толпа байкеров с Барби: благотворительная акция к рождеству

Одна из двух главных байкерских группировок в Техасе — «Казаки». Основал вроде как в шестидесятых выходец из Украины. Техасцы из этой банды с гордостью объясняли мне выбор: «ну а че, казаки за бога, ну и мы»

30. Я стал первым первокурсником-вратарем сборной Психфака и очень собой гордился. Мы вылетели в первом матче. На чемпионате мира я красивейшим сейвом спас от летящего мяча камеру соседа-фотографа

31. Я обожаю краудфандинг, но кто бы знал, насколько жутко запускать каждую новую кампанию. А еще по моей просьбе Давид @merr1k написал бота, уведомляющего о каждой покупке — раньше я сходил с ума, обновляя страничку.

32. Ненавижу придумывать заголовки. Название «Врозь» придумалось в один из последних возможных дней и случайно, во сне. «Супервторник и другие дни недели» — тоже в последний момент, но название, кажется, не супер. Как минимум, не продающее и не интригующее

33. Глянцевый самиздат СВОЙ — вроде, ничего название, но до сих пор жаль первый придуманный вариант — «Сам себе журнал». Все, кого я о нем спрашивал, слишком много смотрят телевизор!

34. Я никогда не учился фотографии. Я очень много снимал (наверно, с каждым годом все меньше) и очень много смотрел чужого (точно с каждым годом все меньше). Сначала смотрел ленты РИА и ТАСС, потом ленты зарубежных агентств, потом — агентств типа NOOR и Magnum, потом альбомы.

35. Самые тяжелые событийные съемки на моей памяти — последнее слово Пети Офицерова и «парад пленных» в Донецке. Единственные два раза, когда с трудом собирался, чтобы делать отбор и все остальное

36. В 2016 году на фоне конфликта в газете у меня была вполне себе депрессия, и я подумывал, что больше не хочу заниматься фотографией. Придумал рационализацию — «я снимаю, чтобы видеть крутые штуки типа революций или американских выборов, и вот, я весь свой такой список выбил»

Помогло, что начал складываться альбом про Америку, который я до сих пор считаю самой сложной, крутой и недооцененной работой. Сложнейшее производство и вёрстка (очень простая на выходе), необычный жанр, сложная структура (тут: shop.planeta.ru/products/2274)

38. А потом я ушел на фриланс, и стало ясно, что дело не в нежелании заниматься фотографией, а в нежелании пересекаться с мудаками. Последние два года — свобода, чистый кайф и вдохновение. Проектов на год вперед.

39. Заметьте, в этом треде я не ругался матом (почти). Вообще, в журналистской среде матом разговаривают, и я, к сожалению, тоже. Впрочем, все журналисты пьют, а я нет. И видели бы вы, что творится в компаниях журналистов, когда наутро ехать под пули!

40. Еще один неприятный момент в моей практике — это когда ты едешь по простреливаемой дороге и видишь сломавшуюся на ней же машину коллег-журналистов. И понимаешь, что надо остановиться и помочь, но делать это очень-очень не хочется. И останавливаешься

41. Приехав в село снимать историю, пошел в газету. Там рассказали: все замечательно — и больница, и школа. В больнице и школе показали ад. Встретил газетчицу перед отъездом, и она написала текст — «московский фотограф был изумлен: надеялся найти проблемы, увидел прекрасное село»

Нет, вам правда стоит это прочитать, какой стиль! chern-v.ru/article/88077/

42. Снимал сельский патруль милиции. Половина улиц в селе была заасфальтирована, а половина нет. К середине трехчасового патрулирования я в десятый раз увидел знакомый перекресток и недоуменно спросил. Да, они патрулировали только заасфальтированные улицы

43. Я ненавижу свадьбы и не снимал ни одну с тех пор как стал зарабатывать фотографией (снимал две свадьбы друзей в один день, когда был в универе). Надеюсь никогда их и не снимать

44. Самиздат СВОЙ я придумал в переписке с Давидом @merr1k, сидя в Хабаровске после ночи без сна. Альбомы выходят дорогими, а истории в них должны быть большими. Искал способ делать истории чаще и доступнее. Все лучшие идеи складываются на 95% за 5 минут после озарения

45. Я очень не люблю высоких людей. Если мне нужно их снимать (я 175см) — надо вставать на цыпочки, задирать камеру и все такое. А на концертах или митингах они всегда оказываются передо мной и все заслоняют. Недавно я фотографировал волейболиста, и это была пытка

46. Последние два года я снимаю почти только на 35мм. Когда начинал, не понимал, как вообще можно снимать фиксом, а не зумом, тем более репортаж. Но в конце 2016-го года что-то щелкнуло в восприятии, я снова попробовал 35 и с тех пор почти не снимаю

47. Я ненавижу фотографироваться. Делал это всего два раза, когда нужны были мои портреты для книг-анонсов-био. Ненавижу! Иногда, когда снимаю портреты, и вижу, что снимаемый зажат, рассказываю это, чтобы пошло легче

48. Очень люблю повторяющиеся события — Курбан-байрам, Первомай. Они всегда выглядят совершенно одинаково (ну, мусульманские праздники смещаются — 5 лет назад были в октябре и под дождем, а теперь в августе). Такие съемки — клевый способ оценить изменение своих навыков за год

49. Весь мой архив до 2013 года кроме отбора некоторых съемок умер со старым жестким диском. Под тысячу фоторепортажей на сайте «Новой газеты» убились при их переходе на новый сайт. Это одновременно и обидно, и приятно — обычно смотрю на старые фотографии со стыдом за их качество

50. Я очень, просто ужасно жалею, что не снимал перестройку и девяностые (родился в 91-ом). Мне кажется, это был самый интересный период для фотографов. Помню, как-то в архиве AP нашел кадр Земляниченко, снятый в 91-ом, — матч по американскому футболу команды Minsk Buffaloes

да один концерт Metallica в Тушино чего стоит. или Берлинская стена. или революция в Чехии. или 93-ий год.

51. Самый стыдный момент в жизни: в Донецке поехал снимать последствия обстрела, начался новый и я пошёл со всеми в убежище. От рюкзака отстегнулась каска и стукнулась об пол, громко, как выстрел. Все обошлось, долго извинялся

52. Мне очень, очень, очень повезло с устройством психики, я был совершенно не готов к работе на войне, но обошёлся почти без ПТСР. Пару раз накрывало в Москве после возвращений, Наташа говорила, что я рефлекторно приседал и прятался, слыша хлопки глушителей авто. Этого не помню

53. Считаю себя куда лучшим журналистом, чем фотографом. Просто я снимаю, а не пишу. Истории выбираю и собираю круто, а сугубо с точки зрения качества фотографий работать мог бы намного лучше

54. Историю о чемпионстве «Спартака» я снимал шесть лет. Каждый сезон за это время мог бы закончиться большой историей про преодоление проклятия. Фотографии первых пяти лет не пригодились, но каждый сезон я снимал с начала и до конца — и в 2017-ом сложилось

55. Меня не аккредитовали на инаугурацию Трампа и я снимал ее с поля у Капитолия. Встал в 4, вместе с @Anna_Veduta и @atlasvolkov добрались до поля. Стоял в 800 метрах от Трампа, фотографиями очень доволен

56. Всего однажды работал с фиксером — местным проводником и связным, в Париже для Mashable после теракта в редакции Charlie Hebdo. С тех пор знаю кучу клевых незаметных кафе в парижских подворотнях.

57. Тогда же единственный раз надевал кипу — когда снимал историю про евреев в Париже после теракта и нужно было договориться о съемке в Синагоге

58. Когда мы презентовали «Врозь» — альбом про Майдан и Донбасс — в Минске, какой-то кагэбэшник пытался из зала меня провоцировать. (Свободу белорусским журналистам!)

59. Охрана Трампа на всех митингах загоняла фотографов в загончик напротив сцены в самом конце зала. Единственная хорошая съемка у меня вышла, когда я в Новом Орлеане перелез через забор и снимал из толпы

60. Я ношу ирокез уже пять лет, и он ни разу не вызывал проблем при работе. Но при поездках на фронт сбривал под ноль

61. В 2011-ом я снимал матч чемпионата Беларуси по футболу — минское динамо играло с Белшиной из Бобруйска! тогда я притопил за Белшину, а вот сегодня — за динамо против зенита, конечно

62. Когда я готовился снимать «парад пленных» в Донецке, долго искал внутри себя ответ на вопрос, зачем это снимать. В итоге договорился с волонтерами и по моим фотографиям они определяли личности пленных и включали в списки на обмен. И говорили родным, что их близкие живы

63. Готовясь к последним поездкам в США, делая сво альбом, прочитал все советские книги про Америку и это ПИЗДЕЦ. Ильф и Петров крутые, но остальное...
Собкор «Правды» сваял 2 книги. Между ними случилась разрядка, поэтому в первой Америка загнивает, а 3 года спустя — уже не очень

64. Раньше я много снимал концерты. Например, Земфира запрещает съемку — я проходил по билету и прятал камеру с телевиком. Примерно четверть используемых везде ее фотографий — мои (через агентства)

65. Несколько лет я снимал для ДДТ. Заплатили один раз, когда фотографии вышли в буклете «Иначе Live». Но все равно было интересно

66. В «Новой газете» ЛГБТ-протесты мне снимать не давали — это была тема другого фотографа. Снимал их для Ленты.ру (это год так 2013-ый ещё).
Когда делаешь сотни галерей в год для одного издания, а потом видишь такую же съёмку в другом месте — это очень важный опыт

67. Мой портрет Надежды Савченко с полгода висел на трибуне Верховной Рады (фотографию спиздили без спросу). После ее освобождения попытался найти этот плакат, но кто-то его заныкал

68. Самый сюрреалистичный вид, который я снимал, — разваливающаяся и заброшенная роскошная неоклассическая ЖД-инфраструктура в Абхазии. Инфернально выглядит

69. На Донбассе я еще снимал историю про украинских военнопленных, которых с утра до ночи заставляли делать бессмысленную работу в разбитом Иловайске. Через полтора месяца их обменяли

70. Самая сложная штука в работе фотографа на войне — находить баланс между потребностью снять кадр и остаться человеком. Знаю тех, кто снимая пленных, относился к ним как к мусору и снимал то, что они просили не фотографировать. Стараюсь не общаться

71. На чемпионате мира со второй попытки снял, как бельгийская сборная собирается в кружочек у своей скамейки (остальные команды собирались в центре поля). Снял со второго раза — потому что в первый раз один из игроков начал меня лягать

72. Однажды я натурально попал в фильм «День сурка». В Айове случился снегопад, и я два утра подряд приезжал на автобусную станцию, чтобы увидеть объявление о переносе отъезда на завтра. А дни в таких маленьких городках и без снегопада одинаковые

73. Так привык снимать сложные длинные истории, что последние недели кайфую от обычных заказов на съемки. Тебе сказали, куда ехать и что снимать, ты приехал, все спокойно снял и уехал домой. Ничего не надо планировать, оплачивать, верстать и продумывать самому

74. Я очень ценю возможность работать над длинными историями, которые сам и придумываю. Не могу достаточное количество раз сказать спасибо всем, кто поддерживает мои краудфандинговые кампании — я понимаю, что вся «добавленная стоимость» меня как фотографа рождается там.

75. Однажды швейцарский журнал попросил меня за три дня снять для них историю о столкновении советского и постсоветского в Москве. После фотографий первого дня сказали, что им хватит, а мне понравилась идея и доснимаю до сих пор

76. Одна из сложнейших задач перед каждой съемкой — выкинуть из головы заранее придуманные образы желанных фотографий. На деле никогда ничто не складывается так, как задумал. Путь к хорошей фотографии — заметить сюжет и дождаться, когда он досложится

77. Я много раз так на час-два зависал в каком-то месте. Вот в Нью-Йорке начался снегопад, а я знаю место, где еще и знаменитый пар из трубы валит. И дальше сначала час брожения вокруг и потом час поиска момента на найденной точке

78. Помимо футбола я снимал теннис, баскетбол, волейбол, биатлон и много-много хоккея. В первую очередь потому, что спорт — классный способ набить руку и привыкнуть съемке чего-то быстрого и непредсказуемого и научиться находить рождающие кадр паттерны в хаотичных сценах

79. В 2014-м моего коллегу Дениса Синякова арестовали по обвинению в пиратстве за то, что он снимал акцию Greenpeace на нефтедобывающей платформе. Мы замутили крутую кампанию защиты, пересылали в СИЗО письма, сделали альбом, подписи собирали. Встречал его у «Крестов»

80. Журналист, я уверен, обязан оценивать события с точки зрения их вреда/пользы для профессии. Атака на даже самого плохого журналиста — атака на меня.
Ваше право напасть на человека, которого вы считаете пропагандистом, мгновенно рождает чью-то веру в право напасть на меня

81. На лекции студенты однажды спросили, как я собрал большую команду. А моя команда — жена Наташа, Иван Степаненко. совершенно выдающийся дизайнер всех моих проектов, начиная с первой книги, и Катя Пташкина, которая была корректором «Супервторника…», а в итоге делает все-все

82. Во время первого боя за донецкий аэропорт снял на стороне сепаратистов вот такого мужичка. Потом долго искал такой же АК на другой стороне фронта, и нашел за 15 минут до подписания «Врозь» в печать на последнем блокпосту. Разворот открывает часть о войне

83. У меня никогда не было списка штук, которые я мечтал бы увидеть, если бы стал журналистом — но если бы он был, там была бы революция, война, чемпионат мира по футболу и выборы президента США. Единственное, чего я пока не снял — запуск в космос

84. Много лет я снимал только горизонтальные картинки. И «Супервторник…» изначально верстался с альбомными полосами, а не портретными. Но выглядело плохо, переверстали и порезали кучу кадров в вертикаль. Мне понравилось, и с тех пор иногда и сразу так снимаю

85. Вообще, интересно, как в фотожурналистике контекст определяет кадр. Съемка для газеты и журнала должна выглядеть совсем по-разному. Мне нравится делать собственные проекты еще и потому, что снимая, я уже знаю, как и куда встанет тот или иной кадр

86. Имхо, хороший критерий крутости фотографа-фрилансера — доля журналистской работы в доходе. У Пономарева, например — 100%, он не делает коммерческие съемки. У меня ±80%, я иногда снимаю портреты (как Офицерова в мае) или конференции. {очу снимать производство, но заказов нет

87. Во время митинга Навального во Владивостоке я шарахался по соседнему зданию в поисках верхней точки. Нашел открытый кабинет, зашел, снял — и тут понял, что в этом же кабинете на таком балконе сверху сидят местные эшники. Поздоровался, подошел к их окну, снял и ушел

88. Клоуны, которые распространяют идиотский тезис о том, что на митингах я манипулирую ракурсами ради иллюзии большой толпы, делают вид, что не видят кадры типа того, что выше. Зато постоянно суют скриншоты с ЧУЖОЙ подписанной фотографией.

89. Мы до сих пор здороваемся с приставами в Басманном суде — я там дневал и ночевал во время «Болотного дела», когда один за другим пять дней подряд продлевали аресты. Вот и история выходила: feldmanphotography.com/moscow-trial

90. 4 года назад мне предлагали работу фотографом в ТАССе с утроением моей тогдашней зарплаты. Отказался

91. Однажды я планировал фотоисторию про долговые книжки в продуктовых под Костромой. Местный парень, узнавший про это и пообещавший помочь забиться с магазинчиками, вместо них привез меня на какую-то жесткую пьянку и обещал ночью за 2 часа довезти до Москвы. Пришлось сбегать

92. Современные сервисы позволяют даже мне, на коленке, собирать кучу всяких данных — например, кросс-списки тех, кто поддерживает разные мои проекты. Готовим осенью кое-что для тех, кто сильнее других поддерживает СВОЙ

93. Чаще всего фотографов спрашивают: а что делать в острой ситуации на войне, снимать или помогать? Этот вопрос был актуален 50 лет назад, а сейчас камера снимает 14 кадров в секунду. К счастью, проверять этот ответ мне не приходилось

94. Так не люблю придумывать заголовки, что решил называть большие истории про Россиюшку цитатами из Егора Летова. Серия про милитари-гламур — «Все идёт по плану», про село — «Долгая счастливая жизнь»

95. Крутая история, которая не сложилась в полноценный сюжет, — в мае года три назад ездил в мертвое село снимать, как там красят в серебристую краску памятник солдату. Завязка ничего, история не сложилась

96. Спрашивают, всегда ли я ношу с собой камеру или только на съемки. Когда как. Если я параллельно с работой делаю какие-то истории про Москву, например — тогда ношу. Обычно скорее нет, все же всегда есть айфон. Работая в газете, носил всегда достаточный для любой работы набор

ссылки:
история про милитаризацию feldmanphotography.com/military
серия про Абхазию feldmanphotography.com/abkhazia
альбом про Америку (со скидкой!) shop.planeta.ru/products/2274
альбом о чемпионстве "Спартака" shop.planeta.ru/products/2465
один из последних альбомов про Украину shop.planeta.ru/products/634

98. первый номер самиздата СВОЙ – "Это Навальный" shop.planeta.ru/products/2740
сбор на второй номер (фотографии Сергея Пономарева) planeta.ru/campaigns/svoy2
сбор на третий (мои фотографии про ЧМ по футболу) planeta.ru/campaigns/svoy3
спасибо, что читали и лайкали. всем полный кадр!