олег дорогой джон Profile picture
May 22, 2023 43 tweets 7 min read Read on X
Костюм и рубашка висят на плечиках, трусы, носки и часы сложены на стуле у кровати. Олег по утрам собирается быстро, четко и по-деловому, по-военному — привычка. По часам, застегивая их на запястье, проверяет: еще час десять до работы, ехать от Игоря — сорок, ровно час, если
будут пробки. Укладывается.

— Уже уходишь? — спрашивает Игорь в подушку.

— Разбудил? Извини.

— Ммм... ничего страшного, — Игорь потягивается с хрустом, запускает под подушку руки, обнимая её, приоткрывает один сонный глаз. — Мне всё равно скоро... — он зевает, постанывая,
и Олега тянет зевнуть следом, хотя он проспал свои шесть часов и совершенно бодр. — Но почему так ра... — еще один зевок, — ...но...

— Потому что мы ночуем у тебя. А могли бы у меня, и до работы я шел бы пешком десять минут, — терпеливо напоминает Олег.
— Или... Серый мог бы подвинуть начало рабочего дня... какая ему разница...

— Отличный план. Давайте изменим в компании весь график, просто чтобы я и мой парень могли по утрам нежиться в кроватке немного дольше, — ворчит Олег шутливо.

— Мне кажется, они согласятся, — пожимает
плечами Игорь. И, честно говоря, Олег согласен. Он уверен: если показать всем фото сонного Игоря, наполовину завернутого в простыню, ему вообще выпишут отпуск в принудительном порядке. Любить и обнимать за всех, кому не достанется.

Игорь больше ничего не говорит, кажется, вообще
снова задремывает, и самое время попрощаться и уйти. И Олег прощается: прощается, наклоняясь для легкого поцелуя в висок, а Игорь довольно мычит и поворачивает лицо, и губы скользят по скуле, по ключей щеке. Стоять согнутым неудобно, Олег присаживается на край постели, одной
рукой упираясь в подушку, Игорь — чуть приподнимается, их губы встречаются. Поцелуй начинается нежно и продолжается жарко, когда Игорь вовлекается; Олег поддается, пока Игорь не пытается уцепить его за галстук и потянуть на себя. Быстро шлепает по руке.

— Нет.

— Ууу. Кинки.
— Игорь, мне некогда переодеваться, — Игорь, к его чести, тут же убирает руки, складывает их ладошками на подушку, ставит сверху подбородок. Взгляд невольно скользит по его спине с красивым прогибом, к загорелым, спасибо летним выездам на дачу, ягодицам, наполовину скрытым
простыней. Удержаться невозможно, Олег подцепляет край, стягивает пониже, кладет ладонь на обнаженную ягодицу с чем-то вроде благоговения.

— Ночью не насмотрелся? — хмыкает Игорь.

— Не-а. Надо сделать фото на память.

— Щ-щас, — тянет Игорь, и Олег уверен, что заставил его
немного смутиться, во всяком случае, лицо он снова роняет в подушку. В то же время он немного подгибает колено, и желание провести пальцами ниже становится непреодолимым. Олег сглатывает. Медленно поглаживает, вверх-вниз. Под пальцами горячо, в животе — мертвая петля невесомости.
— Уверен, что не хочешь раздеться? — спрашивает Игорь хрипло. В такт его движениям он медленно потирается пахом об простыню, и почему-то это отдельно сводит с ума.

— Не успею, — говорит Олег с сожалением, и, черт, ему действительно безумно жаль сейчас.

— Возбудим и не дадим...
сволочь ты, Волков.

— Как мы заговорили, — скалится Олег. — Напрашиваешься?

— Пытаюсь...

Нельзя оставлять такое без внимания. Олег закусывает щеку изнутри, чтобы не начать дышать по-собачьи часто, пытается сохранять лицо. Спускает ладонь ниже, сжимая яйца — ловит шумный выдох
Игоря, видит, как напряглись и расслабились лопатки; поднимается выше, надавливает двумя пальцами, медленно проталкиваясь внутрь. Позиция не самая удобная, хоть бы подушку подсунуть, и он непозволительно долго шарит внутри, пытаясь найти правильный угол, но Игорь терпит,
прикусывая подушку, а Олег соврет если скажет, что ему не нравится просто чувствовать его, внутри, снаружи, не важно, главное чтоб горячим и расслабленным. С полминуты медленных движений вперед-назад с легким поворотом на каждое, и Игорь прогибается в пояснице, урчит сквозь зубы.
— Хорошо?

— Спрашиваешь...

— Спрашиваю.

— Хорошо, хорошо... только мало, — он оглядывается через плечо с эдаким намеком во взгляде. Олег выгибает бровь и массирует внутри в несколько быстрых жестких движений, так, чтоб у Игоря непроизвольно задергалась нога, как лапа у спящей
собаки, а пальцы стиснули простыню в кулаках.

— Так достаточно?

— Ёпрст... Олег!

Олег понимает, что он не о том, конечно. Олегу самому хочется бряцнуть пряжкой и стряхнуть все лишнее, скользнуть в еще растянутое с вечера, медленно и сладко вытрахать из Игоря последние крохи
сна, или приподнять его повыше, повторить путь языком и заласкать его так, чтобы растекся по кровати и на службу свою потом подняться смог с третьей попытки. Хочется, чешется, горит, и галстук душит, под пиджаком жарко, под ширинкой — натянуто и влажно, но у них нет времени
на марафон, только на спринт. Но Олег все-таки не жестит, выжимая оргазм за минуты, делает короткие паузы, позволяет Игорю вдохнуть перед тем, как снова безжалостно ласкать по самому чувствительному. Второй рукой — гладит по волосам, по взмокшей шее, между лопатками и ниже
по прогибу поясницы.

— Олег... Олеж... а-а... блядь... — невразумительно выстанывает Игорь. Олег его голову к себе поворачивает, снова прижимается к губам поцелуем. Привкус с ночи затхлый, а у Олега на языке мятная прохлада, сочетание странное, но это такие мелочи, главное что
Игорь постанывает ему в рот, жмурится и охает. Потом выгибается так, что дрожит каждой мышцей в теле, и Олег с сожалением вынимает пальцы — Игорь тоже разочарованно постанывает.

— Тшш, перевернись на спину, тебе тут еще досыпать, — он бесцеремонно подталкивает в бок и подбирает
с пола футболку Игоря (нет, не стыдно). Запястье, которым орудовал Олег, пульсирующе ноет, и Олег еще успевает подумать весело, что это был бы самый смешной повод для обращения в травму: доктор, я вывихнул сустав, и вы не поверите, как. Хотя, врачи такого наверняка насмотрелись,
в травме особенно. Больничный еще дадут, может... Член Игоря через ткань футболки обхватывает ладонью второй руки. Быстро наглаживает, пока Игорь не приподнимает бедра, упираясь пятками в матрас, и не обмякает снова с шумным выдохом. Футболка намокает. Олег использует её же,
чтобы быстро Игоря обтереть, кидает скомканную ткань в направлении кучи грязного белья. Снова быстро лижет Игоря в губы, прикусывает нижнюю, кусает за челюсть, в изгиб шеи — обычно у них кусачий Игорь, но Олега трясет от сдерживаемого напряжения, и нужно его куда-то выместить,
впиться зубами, пальцами, сжать, смять, оставить следы...

Игорь пользуется моментом — когда Олег отрывается, у него снова растрепаны волосы галстук съехал на бок, узел расслаблен. Черт. Быстрый взгляд на часы заставляет чертыхнуться вслух.

— Опаздываешь? — спрашивает Игорь
как-то не слишком сочувственно.

— Немного, — Олег снова пересчитывает маршрут. — Слушай, мне нужно завязывать ночевать у тебя. Каждый второй раз приезжаю с опозданием. Ты меня нарочно саботируешь, а?

Игорь улыбается краешком рта. Пожимает плечами. Хорошо ему, он сейчас
абсолютно расслаблен — раскинул ноги, согнув одну в колене, обмякший член лежит на бедре, веки сонно приопущены, хотя из-под них и блестит внимательное, подозрительное бодрое сероголубое. Олег, натянутый как струна, с электрическими искрами, бегающими под кожей, с ноющей тяжестью
в паху, за него конечно рад, но не от всей души. И не обидишься же. Сам сделал свои выборы. Игорь если в чем и виноват, так это в соблазнительности своей округлой жопы, причем это не новость, просто Олег никак не выработает иммунитет.
— Может, мне нравится знать, что я для тебя интереснее работы.

— А то это не очевидно, — ворчит Олег, еще раз проверяя часы.

— У тебя галстук съехал.

— Я заметил. Интересно, кто же виноват, — Игорь бесстыже ухмыляется. — Ладно. Увидимся завтра, если никого не сожрет работа.
— Угу. Удачи, — Игорь уже задремывает. Олег легко давит в себе зависть, с большим трудом давит невыносимой желание упасть на него, прямо в эту пост-оргазменную мягкость, и тереться от него, как сука в течке, пока не полегчает. Но работа есть работа. Спускаясь по лестнице
(бурлящая кровь заставляет прыгать через ступеньку), быстро набирает:

"Опаздываю."

"Не удивлен", мгновенно отвечает Серёжа. Второе сообщение приходит, когда Олег уже толкает плечом дверь парадной и останавливается на крыльце, щурясь на беспощадные лучи утреннего солнца.
"Ко скольки ждать?"

"К 9:30:", набирает Олег. Смотрит на это сообщение долго, несколько секунд, кто-то успевает спуститься по лестнице, толкает в плечо, посторонись, мол, не создавай пробку. Палец зависает над кнопкой "отправить", потом медленно, словно Олег не до конца его
контролирует, сдвигается к "удалить".

"Где-то к 10. Может, к 11", отпрваляет он поспешно и жмурится, чувстуя, как становится жарко и одновременно очень легко, словно его, как воздушный шар, накачали горячим воздухом.

"Чем ты собираешься заниматься лишних два часа??"
"Впрочем, не отвечай. Не хочу знать. Совет да любовь."

"Вам с Марго тоже))", отправляет Олег наспех. Дверь парадной лязгает за его спиной, когда он уже взлетает на второй этаж, с такой скоростью он припустил — словно передумает, если задержится хоть чуть-чуть. Может быть,
стоило бы передумать. В конце концов, Серёжа на него полагается. И до последних пары месяцев не было ни дня, когда он бы не был рядом в нужный момент, но, черт возьми. Он влюблен, и влюбленным полагается делать глупости, так пишут во всех любимых поэмах Серого. Он поймет.
Дверь квартиры открывает с колотящимся сердцем. В кровати пусто. На мгновение Олег суеверно думает, что это все было зря и они разминулись (да как бы, он даже не вышел из парадной), но потом Игорь высовывается из-за угла кухни. Голый, как был, во рту — ложка, в руках — банка
кабачковой икры. И нож. Чистый — Игорь явно схватился в ответ на шум в прихожей.

— Фолег?

— Хоть бы на хлеб намазал, — скалится Олег.

— Ты что-то забыл? — Игорь быстро сканирует взглядом квартиру.

— Да. Свой оргазм. Не видел, куда я его положил? — у Игоря расширяются глаза,
когда Олег быстро скидывает и вешает на крючок пиджак, распутывает и роняет под ноги галстук. В паху сейчас не так натянуто, чтоб было очевидно, но когда Олег делает шаг, чувствуется, что член еще полутверд и в любой момент готов воспрять.

Если управятся быстро, еще останется
время на полноценный завтрак. А они управятся.

— Что смотришь-то? Полоскай рот и в койку, — Олег кивает на смятые простыни, пока сам возится с пряжкой. Игорь спохватывается, отставляет все лишнее, через мгновение уже орудует длинными ловкими пальцами сам, расстегивая и ремень,
и ширинку, и сжимая через ткань белья так правильно и замечательно, что Олег не может не застонать.

— Ч-чёрт... хорошо-то как...

— Олег, а работа? — Игорь на мгновение останавливает ласку и заглядывает в лицо, хмуро и даже как-то встревоженно. Как будто пять минут назад сам не
саботировал всячески его уход. Олег закатывает глаза (как будто прогуливать работу для него самое обычно дело и Игорь делает муху из слова — как будто они оба не чертовы трудоголики, со скрипом еле-еле подогнавшие графики друг под друга — как будто они не договаривались в самом
начале, что сначала работа и потом уже все остальное).

— Да пошла нахрен работа.

— Волч, ты ку-ку?!

— Подождет она, подождет. Никуда не денется. Ты, — он не может устоять и не сжать снова любимую ягодицу (правую, с ямочкой), и потом еще ущипнуть для верности, и тянет дразняще:
— интереснее.

Игорь ничего не отвечает, но что-то в его глазах вспыхивает, как огни на губернаторской елке в далеком детстве.

{@todoga_k хотела дурацкий бытовушный #громоволк. я старался}
По этому треду хорошо видно в какой момент я начал засыпать. Простите 😭😭😭

• • •

Missing some Tweet in this thread? You can try to force a refresh
 

Keep Current with олег дорогой джон

олег дорогой джон Profile picture

Stay in touch and get notified when new unrolls are available from this author!

Read all threads

This Thread may be Removed Anytime!

PDF

Twitter may remove this content at anytime! Save it as PDF for later use!

Try unrolling a thread yourself!

how to unroll video
  1. Follow @ThreadReaderApp to mention us!

  2. From a Twitter thread mention us with a keyword "unroll"
@threadreaderapp unroll

Practice here first or read more on our help page!

More from @tenka0o4

Jun 4
Думаю про молодого Тедеско в его первый год в семинарии. Самый сытый, самый спокойный период в его жизни: кормежка, стипендия, даже одежду выдают, лепота! Он набирает вес стремительно, на бедрах появляется какое-никакое мясцо, округляются щеки, блестят глаза.
Он добрее, у него не дрожат нервно руки, он крепче спит. Меньше курит. Легче идет учеба — как просто сосредоточиться на том, что написано в учебниках, если фоново не грызет мысль о том, что сегодня ты вернешься из школы последним, а значит, тебе достанется меньшая порция обеда.
Лучшие десять месяцев его жизни. А потом — летние каникулы. Тедеско пакует вместе со всеми скудные пожитки, но в животе лежит свинцовая тяжесть. Его однокурсники торопятся по домам, и он мог бы поехать тоже. Мог бы.

Он не поедет. Дома... дома нехорошо. Но у него есть приятель,
Read 32 tweets
May 7
В том, чтобы заниматься каждому своим делом в поздний час в тишине пустого офиса есть что-то от духа студенчества, как в семинарии, которую они закончили на расстоянии в океан и несколько лет друг от друга, хотя иногда и кажется, что они были знакомы уже тогда, если не с самого
детства — такой глубины между ними царит духовное взаимопонимание. Духовное; но чтение мыслей, увы, не доступно даже самым близким друзьям. Томас может только догадываться, что происходит под цукеттой в этой умной голове.

Предполагает смело, и трогает руку, лежащую на столе,
кончиками пальцев к тыльной стороне ладони; Альдо вздрыгивает, поднимает растерянный взгляд — глаза совершенно огромные за толстыми стеклами очков. Томас надеется, что не спугнул какую-то важную мысль. Придвигает к нему стакан и полупустой блистер, и Альдо смотрит на него,
Read 41 tweets
Apr 14
Бывает, что ногой наступаешь на гвоздь, и достать его никак нельзя, и ты ходишь с ним год и два, пока он не врастает в мясо, и наступать на ногу, конечно, больно, но ты привыкаешь, учишься с этим жить, даже находишь в этой боли некоторую поэтичность, что-то перекликающееся
со стигматами у святых, и когда ты перестаешь смотреть под ноги и морщиться на каждый шаг, судьба выскакивает из-за угла и плещет тебе в лицо кислотой, разъедая по самую душу.

Папа Инносет улыбается Томасу, и Томас улыбается ему в ответ, окруженный сиянием в пятне
солнечного света, счастливый и совсем молодой, будто не было последних сорока лет.

Альдо подводят ноги, и он приседает на мраморную лавку в стороне от фонтанов. Мрамор белый, и пальцы у него такие же белые, когда он вцепляется в него в поисках опоры, и лицо, должно быть, тоже
Read 22 tweets
Mar 29
Томасу десять, и это самый пыльный книжный, в котором он когда-либо бывал; при этом от него нет ощущения заброшенности и неуюта, напротив — это место явно очень любят. Он оглядывает полки крайне почтительно, как в музее, но совершает ошибку, тронув одну из книг, и поднявшееся
с нее облако пыли заставляет его дважды чихнуть.

— Благослови тебя Бог, — раздается за его спиной, и он подскакивает и быстро оборачивается. Владелец магазина (а это может быть только он, даже не потому что он тут единственный взрослый, а потому что на нем *жилет* с *карманными
часами* и *галстук-бабочка*) стоит прямо в пятне солнечного света, падающего из немытого окна, и его белые кудри светятся вокруг его головы, как нимб святого на иконе; но лицо у него хмурое, как у учительницы Томаса, когда она разнимает школьников, сцепившихся в драке на школьном
Read 28 tweets
Mar 28
Томас просит об исповеди, но не просит уйти в исповедальню, что значит, что грехи его достаточно интимны, чтобы нуждаться в дополнительном уединении папского кабинета, но при том не достаточно тяжелы, чтобы высказать их можно было только в безликую перегородку между ним и святым
отцом. Винсент догадывается, о чем (о ком) он будет говорить, и к исповеди подходит с теплом и даже нежностью, которые явственно слышатся в его голосе.

— Простите, святой отец, ибо я согрешил. Моя последняя исповедь была три дня назад.

— В чем твой грех, дитя мое? — спрашивает
Винсент, не скрывая легкой улыбки. Томас смотрит на свои красивые руки, на сцепленные в замок пальцы. Потирает смущенно большим пальцем тыльную сторону ладони, рядом с проступающей веной.

— Я поддался похоти и нарушил данный мной обет целибата, святой отец.

Винсент невольно
Read 45 tweets
Dec 27, 2024
Лондонский университет. Каждая кафедра перед рождеством проводит свою вечеринку для сотрудников — пицца, пунш, немного танцев под плохую музыку. Кроули (астрофизика) уже побывал на кафедре ботаники (очень много овощных закусок), теологии (очень много вина) и политических наук
(очень много кокаина), и наслаждается вечером на филологической кафедре, когда видит Его. Светлые кудри, жилет и бабочка, он выглядит тут абсолютно на своем месте; проблема в том, что Кроули уже видел его. На корпоративе теологической кафедры.

Очень интересно. Точно интереснее
чем игра в шляпу на староанглийском. Так что он подбирается к столу бочком, пока кудрявый выбирает идеальную канапешку в ряду совершенно одинаковых с картонной табличкой «не больше двух штук в одни руки», наклоняется к его уху и вежливо спрашивает:

— Сдвоенная степень?
Read 17 tweets

Did Thread Reader help you today?

Support us! We are indie developers!


This site is made by just two indie developers on a laptop doing marketing, support and development! Read more about the story.

Become a Premium Member ($3/month or $30/year) and get exclusive features!

Become Premium

Don't want to be a Premium member but still want to support us?

Make a small donation by buying us coffee ($5) or help with server cost ($10)

Donate via Paypal

Or Donate anonymously using crypto!

Ethereum

0xfe58350B80634f60Fa6Dc149a72b4DFbc17D341E copy

Bitcoin

3ATGMxNzCUFzxpMCHL5sWSt4DVtS8UqXpi copy

Thank you for your support!

Follow Us!

:(